Евгения отложила письмо. Проблемы шедизцев ее мало волновали, гораздо больше она переживала за Бронка, который, похоже, считал наблюдение за тамошними событиями смыслом своей жизни. Она, его жизнь, стоит куда больше, чем весь Шедиз с его ошалевшими от деспотии солдатами, думала царица, разрезая второй конверт. В этом письме, подписанном начальником канцелярии Шурнапала Пасесертом Трантианом, было всего несколько строк, но они прозвучали, словно гром с ясного неба. Евгения замерла, широко раскрытыми глазами снова и снова перечитывая невероятную, ужасную новость. В комнате по-прежнему было тихо, лишь весело взвизгивала собака, но девушки, хорошо знавшие свою госпожу, тотчас почувствовали, что что-то не так. Лива отпустила пса. Он продолжал ластиться к ней, она оттолкнула его. Эвра отложила бумаги.
— Что случилось, госпожа?
— Это… это… Несчастье, — наконец выговорила Евгения. — Амарх погиб.
Лива вскрикнула. Эвра продолжала смотреть на царицу, крутя в пальцах перо.
— Амарх погиб, — повторила Евгения. — Убит на границе с Галафрией… — она посмотрела на дату, — меньше месяца назад. Бронк, написавший свое письмо шесть дней назад, еще не знал об этом.
Она трясущимися руками затолкала обе бумаги обратно в конверты, нагрела на свече чашечку с сургучом, капнула на срезы и приложила свою печатку. Затем она ринулась вниз, в караульную, и велела начальнику стражи Зенгуту немедленно отправить письма в Хадару.
Амарх Хиссан! Ему было… теперь уже было! — сорок два года. Могучий воин, отважный и ловкий, не боявшийся ничего на свете! У него остался всего один сын — в просвещенной Рос-Теоре цари не рискуют обзаводиться кучей наследников, — но тому нет еще и двенадцати лет. А царю Джавалю уже за семьдесят, он очень болен и утомлен полувековым царствованием…
— Ну что ж, — сказал Пеликен, когда Евгения принесла в казарму эту горькую новость. — Амарха жаль, очень жаль. Пусть станет он первым воином в подводном царстве теней! Однако у него есть наследник. Царь Джаваль протянет еще лет пять, как раз до того времени, когда мальчика можно будет возвести на трон. Может быть, царь проживет еще дольше — теперь, когда Амарх не будет без конца расстраивать его своими выходками.
— Однако никто не поручится за политику молодого государя, — возразила Евгения. — Он слишком юн, чтобы править сам, а в Шурнапале полно ушлых вельмож, готовых давать советы себе во благо. Я знаю жену Амарха — она не способна управлять даже собственным домом, не говоря уж об огромной стране. Теперь никто не поручится за спокойное будущее.