Еда была самая простая: печеное на углях мясо и сырые овощи. Царица ела молча, давая Эрии время прийти в себя. Появился Пеликен, преспокойно положил себе в тарелку мяса с горкой, налил пива. Воевода грозно засопел, но смолчал. Право обедать в штабе имели только он сам, царь и начальник царской гвардии, а этому столичному хлыщу, видно, никакой закон не писан!
Евгения открыла было рот, чтобы еще раз осведомиться, где Хален, но тут на нее, как выражался Пеликен, «нашло». Перед внутренним взором замелькали картинки. Воспоминания старого командира наложились на них почти связным текстом. Разобравшись в них, она поняла, что положение на побережье еще хуже, чем писал муж. Он сейчас находился далеко от гарнизона, вверх по течению, и Эрия беспокоился о нем.
Евгения со стуком отложила ложку, сурово глянула на полководца.
— Рассказывайте, что тут у вас случилось. Что угрожает царю? Почему рядом с ним сейчас никого нет?
— Позвольте сесть, царица, — прогудел тот. Опустившись грузным телом на табурет, он налил в деревянную кружку пива, положил на стол обветренные, словно бы тоже вырезанные из дуба руки. — Дела у нас и правда не такие бодрые, как думаете вы в Киаре…
— Хален писал мне, что случился какой-то конфликт с дикарями.
— Царь все сказал верно, только умолчал о подробностях. А случилось вот что. Четыре месяца назад прислали пополнение. Ребята с юга, молодые, да ранние. Гонору много, мозгов не хватает. Захотелось им… как вам сказать? Женской компании. Закон у нас тут железный: никаких женщин. Они и поспорили меж собой, что приведут дикарок с того берега, — Эрия мотнул головой в сторону стены. Впечатление было такое, будто шевельнулась железная статуя. Его лицо медленно темнело — видно, он до сих пор не мог говорить о случившемся без ярости. — Трое взяли лодку и поплыли через реку.
— Привезли? — не удержался Пеликен.
— А вы как думаете?! — разозлился воевода. — Эти, мать твою, идиоты — прошу прощения, царица, — ухитрились похитить четырех женщин, причем среди них были дочь и жена вождя племени. Да не прибрежного племени — они забрались на двадцать тсанов вглубь леса! Со времен основания гарнизона о таком и не слыхивали! Они ж горцы, здешних лесов не знают. Как их мошкара не съела? Лучше б съела… — он шумно вздохнул. Евгения и Пеликен догадывались, что услышат дальше, и все же с трудом сдерживали улыбки, глядя на удрученное лицо командира. — В общем, привезли девок, спрятали в кустах на берегу и несколько дней развлекались. А потом не нашли ничего лучше, как задушить их и кинуть в воду. Хоть бы камни привязали, придурки…