– Но я никого не видела, – пробормотала удивленная девушка.
– А что им делать на празднике? – вскинула голову опекунша. – Они должны оценить выбор молодого человека с женской точки зрения. Ты понимаешь?
– Не совсем, – покачала головой Сайо.
– В бане, где вы плескались с подругами, есть незаметные дырочки, – пояснил Айоро.
– Чужие тетки видели меня голой! – вскричала девушка.
– И не только тетки, но и женихи, – гулко рассмеялся опекун, глядя, как стремительно краснеет его воспитанница.
– Тех, кого оставляют ночевать во дворце, – наставительно проговорила опекунша, – уже выбрали. Только мы не знали, кто.
– А Фанико Тойо знала об этом? – спросила Сайо, придя в себя. Подумаешь, смотрели на нее. Ей нечего стыдиться своего тела, молодого и красивого.
– Конечно, нет, – вскинула брови Айоро. – И ты должна поклясться, что никому не скажешь.
Девушка, не задумываясь, дала подобную клятву.
– Вот теперь, когда ты все знаешь, – проговорил опекун, – я все же хочу услышать о твоем выборе. Вдруг он совпадет с моим?
Мужчина рассмеялся.
Сайо смело взглянула ему в глаза.
– Положение жены десятника стражи покоев его высочества, безусловно, очень высокое. Но быть супругой землевладельца все же надежнее.
Супруги переглянулись.
Александра привычно разложила на столе чистую тряпочку и приготовилась почитать на сон грядущий.
– Убери, а то еще испачкаем, – громко проговорил Матай, ставя на стол большую корзину.
– Чего это ты задумал? – ворчливо спросил Фусан.
Переплетчик достал большую глиняную бутыль, две вареные курицы и стопку черствых лепешек.
Алекс быстро убрала книгу.
– Покидаю я вас! – весело сказал переплетчик.
Слуги замерли.
– Куда это ты собрался? – задал еще один вопрос Фусан.
– Ухожу работать в пригород, – гордо ответил Матай. – Господа Айоро отпустили меня и мою жену!
– И когда только жениться успел? – изумился Тотига, глядя, как переплетчик выставляет на стол большой кувшин. Он сорвал кусок облезлой шкуры с широкого горлышка, и по людской поплыл аромат густого пива.
– Вчера перед лицом Вечного Неба мы произнесли клятву верности и послушания! – Матай криво усмехнулся, глядя на Александру.
– И кто же эта счастливая? – спросила она, уже предчувствуя ответ.
– Эй, женушка! – крикнул переплетчик. – Покажись!
В дверях людской показалась пунцовая от смущения Ция.
Алекс засмеялась:
– Поздравляю! Тебя, Матай, и тебя, Ция! Вы так удивительно подходите друг другу. Рад, очень рад за тебя, Матай!
Слушая сей восторженный монолог, слуги застыли от удивления.
– Эх, жаль, подарить вам нечего! Что же ты не предупредил? Уж я бы обязательно расстарался!