Те, что ехали на телеге, имели приказ получить у старосты ближайшей деревни продукты и привезти их для кухни охранного подразделения базы, снабжающей топливом аэродромы VIII корпуса люфтваффе. Хотя снабжение базы шло с армейских складов, но комендант считал себя вправе взять с завоеванных земель натуральный оброк в виде свежих овощей, мяса и прочей местной экзотики.
Двух фельджандармов, стоявших на обочине дороге невдалеке от зарослей кустов, ездоки заметили издали. Появление «цепных псов» на проселочной дороге не вызвало у них удивления и озабоченности. После недавнего подрыва сверхсекретного бронепоезда вся фельджандармерия Крыма безуспешно искала русских партизан, совершивших эту диверсию. Особых успехов не было, и это добавляло им служебного рвения.
Для остановки на дороге вызвавшего у них подозрения транспорта фельджандармы применяли специальный жезл. Один взмах этой разноцветной палочки – и любое транспортное средство должно было остановиться и прижаться к обочине в ожидании тщательной проверки, невзирая на то, грузовая ли это машина, или штабной лимузин. Права у «цепных псов» были серьезные, согласно приказу Кейтеля и Гиммлера.
У стоявшего на дороге жандарма такая палочка была, но, завидев телегу, он демонстративно не стал прибегать к её волшебной силе. Несколько раз лениво постучав ею по ноге, он засунул жезл за пояс и, когда телега приблизилась к нему, громко крикнул «Хальт!» и требовательно ткнул дулом автомата в сторону обочины. Большей чести сидящие на телеге люди, по мнению немецкого солдата, не заслуживали. Нарукавная повязка хиви открыто говорила, кто сидит в телеге.
Демонстративно передернув затворы автоматов, жандармы двинулись к остановившейся телеге, явно подозревая в гужевых едоках партизан, дезертиров и черт знает кого ещё. Один из «цепных псов» грозно навел на притихших хиви автомат, готовый в любую минуту прошить их свинцовой очередью, а второй занялся проверкой документов.
– Аусвайс! – властно потребовал «цепной пес», и хиви покорно протянули ему свои солдатские книжки.
Быстро ознакомившись с содержимым документов, жандарм посмотрел на ездовых с неприкрытой злостью и презрительно бросил:
– Русиш швайн!
– Найн, найн, герр офицер! Их бин татарин! – начал оправдываться старший по наряду, но моментально получил удар кулака по лицу, отчего испуганно присел, закрыв голову руками.
Следуя примеру своего товарища, второй жандарм также принялся лупить другого хиви, приговаривая:
– Татарин! Татарин!
Бедные ездовые покорно сносили гнев немецких солдат, так как с подобным отношением к себе сталкивались уже не раз. Обычно все дело заканчивалось затрещинами, но на этот раз хиви попались особенно вредные жандармы. Не удовлетворившись унижением бесправных помощников, жандармы стали вязать ездовых неизвестно откуда взявшимися веревками. Затем кинув их в телегу, они сели рядом и, ловко управляясь с вожжами, поехали, но почему-то не по дороге, а напрямую через небольшой лесок.