Потапов снова замолчал, Левченко тоже никак не реагировал, он лишь высокомерно улыбался.
— Так кого же вы представляете, Левченко? — спросил Потапов.
— Я, господин Потапов, представляю власть, — твердым голосом произнес Левченко.
— А можно поконкретнее, подполковник, слишком уж это размытое, я бы даже сказал, затертое понятие "власть" — власть народа, государственная власть, власть капитала… власть бандитов, обо всем этом сейчас много пишут, и мне лично непонятно, какую из них представляете вы.
— Не умничайте, Потапов, — холодно произнес Левченко, — я представляю законную власть в области, которая реально держит бразды правления и не позволяет таким людям, как вы, взять эту власть в свои руки.
— Зато позволяет Романовской братве безнаказанно творить в области беспредел.
— Я не вижу большой разницы между вами и ими, — произнес Левченко. — С моей точки зрения, братья Грибановы менее опасны, чем вы, за ними ничего не стоит, и они на многое не претендуют. Вы же гораздо опаснее для власти, так как за вами стоят капиталы — деньги, с помощью которых вы пробиваете себе дорогу, стремясь подняться все выше и выше по социальной лестнице. Вы давно уже зарвались и превысили свой уровень.
— Бросьте пороть чушь, Левченко, — оборвал Потапов подполковника, — я никогда не позволял себе зарываться и никогда не занимался беспределом, чего нельзя сказать о той элите, которую вы якобы представляете.
Я очень давно хотел с ней познакомиться, не знал, что в вашем лице найду одного из ее представителей. Скажу откровенно, подполковник, ну и рожа у этой вашей элиты.
— Не забывайтесь, Потапов, — зло посмотрел на Сергея Левченко, — это вы у меня находитесь в отделе, а не я у вас в вашем кабинете… Но, однако, вы в общем и целом правы, когда говорите, что не позволяли себе слишком зарываться. — Левченко не по-доброму усмехнулся и добавил:
— Может, потому вы до сих пор еще живой в отличие от других ваших коллег, которые еще вчера казались крепкими дубами, а сегодня от них остались одни лишь головешки.
Потапов вновь пристально посмотрел на Левченко.
— Уж не Дадамяна ли вы имеете в виду? — спросил Сергей.
— Какая разница, его или еще кого-то, — махнул рукой Левченко, кстати говоря, вчера в бане вы имели беседу с Дадамяном, которая, по мнению многочисленных свидетелей, носила явно напряженный характер. Попросту говоря, вы поссорились с ним.
Потапов резким движением загасил окурок в пепельнице и, вынув новую сигарету из пачки, опять закурил. Сделав затяжку и прищурившись от выпущенного дыма, Сергей спокойным голосом спросил: