День был тихим. Удивительно тихим. И вовсе не потому, что исчезли все звуки или город опустел. А просто было в нем нечто такое, чего она не замечала прежде. Тот же ветер наклонял ветви деревьев. Те же белые облака, меняя причудливую форму, неслись по синему небу. Голоса горожан, звон, стук, смех… Свежий утренний воздух был наполнен ими. Но словно исчезла некая мятежность, была забыта тревога и отброшены сомнения. Им не место в сегодняшнем дне. Есть лишь безграничное доверие, которое Трин чувствовала, и распахнутая настежь душа, сорвавшая с себя все мыслимые щиты. Ее рука в его руке, и последний шаг по священной земле, пусть и лишившей на время силы, но даровавшей нечто бесценное.
Зиль остался у ворот храма, не имея возможности пересечь их. И теперь величественным стражем охранял священную обитель. Выглядело довольно странно, учитывая, что мараг являлся порождением тьмы. Сидел гордо, сверкая глазами, и был преисполнен важности, поскольку от него и только от него зависела жизнь хозяев. А разве может быть иначе? И бывшего хозяина, превратившегося по каким-то глупым причинам в смертного слабака. И хозяйки. Хозяйка, как всегда, хороша. Сегодня даже особенно как-то. Только нервно подрагивавший хвост выдавал возмущение фамильяра. Еще бы. Затевалось что-то интересное, и без него.
Храм Бевана служил обителью света и поклонения богам для простых горожан. Принимал и каждого, чья душа просила покаяния или успокоения. Трин остановилась рядом с Кристианом у порога. Створки дверей храма были открыты настежь. Высокие витражные окна наполняли старое здание разноцветными бликами, смешивая все возможные оттенки, игравшие на стенах. Трин смогла разглядеть часть круглого каменного алтаря, установленного в центре просторного помещения, и мелькнувшую тень. Видимо, служитель храма заканчивал приготовления, чтобы принять тех, кто решил соединить свои руки и принести брачные клятвы.
Трин впервые видела Кристиана в светлых одеждах. И ей нравился этот образ. Нравилось, как он сейчас смотрел на нее. Да. С восхищением. Так, будто она была самой прекрасной в этот день. И Трин верила в это, читая все невысказанное в серых глазах.
Ее платье, приобретенное у местной портнихи, оказалось чуть великовато. Простое, но имевшее свое очарование, чем и привлекло внимание Трин. Ветер подхватывал концы лент, которыми были перехвачены рукава. Шитье из бледно-розовых цветов украшало длинный подол и квадратный вырез платья. Похожие цветы сейчас венком лежали и на ее голове. Волосы Трин оставила распущенными, длинные пряди укрыли спину и плечи. Кристиан коснулся ее волос, провел по ним ладонью, улыбнулся так просто и открыто, будто они были сбежавшими подростками, которые втайне решились на запретный брак.