– Даже пытая меня, ты ничего не получишь. Ибо я говорю не о себе. Единственный человек, который знает всю правду о твоей жене, будет казнен завтра на рассвете, Рэйван.
– Ты говоришь о Яре? – Он глядел пристально, будто проверял, не лжет ли она.
– Да, – выдохнула Хельга, не сумев скрыть волнение.
Заметил это и Кристиан. Взгляд смягчился, при этом волнение передалось и ему.
– Этот томаринец не способен о себе позаботиться. Итак, он под стражей… Вот, значит, куда пропал.
– Я знаю, что ты искал его.
– Как он мог быть настолько неосторожен?
– Яр всегда был слишком сентиментален. Не удержался и в этот раз. Не послушал меня. Захотел лично понаблюдать, как кое-кто приносит клятвы в храме Бевана, – в отчаянии проговорила Хельга. – Я говорила ему, что не стоит выходить в город днем. И вот итог. Мне удалось сбежать, и я пыталась помочь. Но оказалась бессильна. Освободить его из-под конвоя не вышло. В городскую тюрьму мне не пробраться. Поэтому и пришла к тебе. Ты должен спасти его! Только ты можешь это сделать!
Хельга сделала шаг к Кристиану.
– Твоя вера в мои способности впечатляет. Но я не имею власти над стражами и вынесенным приговором.
– Я знаю способ. Для этого и нужен ты. Твое положение. Твоя знатность. То есть… Ты аристократ. Ты богат. Тебя боятся в городе.
– Вот как?
– Единственный способ вытащить Яра – это выкупить его. Я знаю, что есть закон, позволяющий выкупить приговоренного.
– Он действительно есть. Но ты понимаешь суть этого выкупа, томаринка? – нахмурился Кристиан.
– Просто спаси его! – шепотом произнесла Хельга, и глаза ее наполнились слезами.
– А готов ли Яр принять подобное спасение? Оно что клетка для свободной птицы. Приговоренный к смертной казни может быть выкуплен лишь в вечное рабство. Это – постыдное клеймо. Это значит, что его душа будет принадлежать мне. Он не сможет вернуться к разбойничьему клану. Ибо каждый его шаг будет расценен, как мое повеление. А я не позволю преступить закон.
– Поверь, вы и так связаны. Связаны чувствами к этой девочке. Муж… и брат, пусть и не по крови. Кто может быть ближе, Рэйван? Отдать душу, чтобы открыть Трин правду? Яр готов вырезать себе сердце, если потребуется. И посчитает это оправданной жертвой. Нет, даже за жертву не сочтет. Просто сделает, не задумываясь. Если Трин вспомнит, кто он…
– Она уже помнит. – Кристиан тяжело вздохнул. – Она помнит, кто этот разбойник.
– К ней вернулась память? – удивилась Хельга.
– Трин вспомнила день, когда была убита ее семья, – сдерживая прилив гнева, ответил Рэйван. – И вспомнила, на чьих руках эта кровь.