Когда я открыла рот, чтобы поторопить его, очередной разряд боли льдом пронесся по телу. Моя спина выгнулась в руках Рорка, и запах крови защекотал нос. Этот запах… это нечто большее, чем внетелесное восприятие, тревожившее мой живот, но не мой живот. Живот нимфы. И это не мою кровь я почуяла в этот раз. Опьяняющий аромат происходил от…
Нет. Я изогнула шею, чтобы увидеть окно, щурясь в кромешной темноте.
— Подожди!
Стекло разлетелось по всей комнате.
Кто-то или что-то разбило окно. Темная комната обернулась вокруг меня, когда я втянула вдох. Затем все случилось разом.
Парализующая боль в животе взорвалась ослепительным светом перед глазами, вырвав крик из моего горла. Руки Рорка крепче обхватили меня, подняв и прижав к груди. А ноги Джесси затопали по полу, когда он побежал к разбитому окну.
Прежде чем я сделала следующий вдох, взрыв тепла разлился в моей груди. Я ахнула, задрожав всем телом, когда худшая боль стихла. Дарвин заскулил где-то подо мной, и электрические разряды замелькали на грани моих органов чувств. Но все это померкло, когда Джесси включил фонарик.
Ши стояла у окна, моргая от яркого света, и с одной ее руки свешивался молоток. Другая ее рука была просунута между приколоченными ножками стула, через примерно тридцатисантиметровую дыру в стекле, и скрывалась из виду по другую сторону. Вместе с нимфой.
Она пристально смотрела в зазубренную дыру, не шевеля ни единым мускулом, чтобы убрать руку, и ее темная кожа бледнела от… шока? Немыслимой боли? Нимфа отгрызала ей руку?
— Дерьмо! — Джесси зажал фонарик подмышкой и схватил ее за плечо, постепенно извлекая ее из-за осколков.
У нее останется окровавленная культя? Нимфа попытается заползти внутрь и атаковать Джесси? Почему я больше не чувствовала нимфу?
Как только ее рука высвободилась, Джесси оттащил ее от окна.
Я пихнула Рорка в грудь, все мое тело дрожало от ужаса.
— Поставь меня.
Вместо того чтобы выпустить меня, он поднес меня к ним, сопровождаемый клацаньем когтей Дарвина по полу, и забрал у Джесси фонарик. Затем он перевел луч на руку цвета мокко, лежавшую на ладонях Джесси.
Порезы от стекла оставили окровавленные полосы на ее коже, но ни один из порезов не выглядел глубоким. Но мое нутро заледенело при виде прокола на внутренней стороне ее запястья.
Он был размером примерно со шляпку гвоздя, и там набухала капля темно-красной крови. Такой прокол оставил бы рот-жало.
Ши нахмурила брови, белки ее глаз ярко выделялись в свете, который все еще освещал ее руку.
Джесси перевел луч на пустое окно, затем вернул к ее руке.