— Где мы? — я попыталась сесть, но мои руки не подчинялись. Я посмотрела на его лицо, и желтые нимбы пятнали мое зрение. Я слишком долго смотрела на эту чертову лампочку. — Где Рорк?
— Здесь, любовь моя.
Я ахнула от близости его акцента, испытав охеренное облегчение от того, что он лежал по другую сторону от меня. Я попыталась подвинуться к нему, и мое ноющее тело содрогнулось от боли.
— Что насчет Ши? Дарвин?
— Все в безопасности, — лицо Джесси появилось перед моими глазами. Его щетина сделалась гуще, но была аккуратно подстрижена, волосы на голове выглядели чистыми и коротко подстриженными возле ушей.
Он мягко улыбнулся, выражение лица было довольным вопреки усталости, от которой опухли порозовевшие веки.
Я повернула голову, чтобы увидеть Рорка, и у меня перехватило дыхание. Его дреды исчезли, лицо было чисто выбрито. Я бы и не узнала его сразу, если бы не нефритовые глубины его изумительных глаз. Боже мой, он выглядел молодым. Опрятным. Как джентльмен, черт подери.
Я потянулась рукой, дрогнувшей в дезориентированном тумане, и прикоснулась ладонью к мягкой коже его подбородка. Я двинула ладонь за его ухо, и его светлые кудри заскользили меж моих пальцев. Он наклонился поближе, позволяя мне ощутить длину сзади. Волосы были подстрижены коротко, но им хватало длины, чтобы виться на концах.
Мои ноздри заполнились запахом мыла и свежего постельного белья.
— Ты пахнешь по-другому.
Запах не был плохим. Просто не его запах. Я играла атласными кудрями за его ухом и на затылке. Его волосы ощущались изумительно, и готова поспорить, он не тосковал по чешущимся дредам, но я оплакивала их потерю, ища утешения в знакомости.
— Бритва и душ, любовь моя. Охереть как изумительно, правда?
«Работающий душ? Светящаяся лампочка?» Моя рука упала.
— Как? Погодите, сколько я была в отключке?
Джесси накрыл мои щеки ладонями, поворачивая к себе.
— Две недели.
Я втянула глубокий вдох, отгоняя шок настолько, чтобы суметь заговорить.
— Как? Это невозможно. То есть, как я ела? Почему я не чувствую себя голодной?
Он заправил мои волосы за уши.
— Ты ела, когда мы кормили тебя. Твое тело делало все вещи, необходимые для выживания, но твой разум не был… — он взглянул на Рорка и вернулся ко мне. — Он был не здесь.
В сознании, но ничего не осознающая? Это был механизм самосохранения? Каталепсический способ заблокировать боль?
Джесси сжал мою руку и прижал мою ладонь к медной щетине на его лице.
— Я хотел избавиться от этого, но ты как-то раз сказала мне никогда не бриться.
Мое сердце гулко стукнуло. Разве могла я полюбить этого мужчину еще сильнее?