Вооруженные мужчины отвели трехметровые ворота в сторону и открыли их ровно настолько, чтобы внутрь смогла проскользнуть долговязая беременная женщина. Натиск людей извне попытался последовать за ней, но охранники оттеснили их назад решительными криками и поднятыми арбалетами. Дюжины наших мужчин стояли изнутри и снаружи ворот, крепко сжимая в руках луки и топоры.
Колючая проволока и электроизгородь укрепляли баррикаду с другой стороны дамбы, поэтому всем, кто входил или выходил пешком или на машине, приходилось пользоваться главными воротами. Но это не помешало людям собраться за обеими стенами, чтобы одним глазком заглянуть между металлическими прутьями.
Женщина зашагала к нам, держа руку на своем выпирающем животе, и шаги ее длинных ног быстро сокращали расстояние. Никто из солдат ее не сопровождал, и выражение решительности на ее эльфийских чертах лица побудило меня шагнуть вперед. Но Рорк остановил меня, прижимая мою спину к своей груди.
— Пусть она придет к нам, — он обернулся через плечо на лифты. — Толпу сдерживают, но мы хотим держать тебя поблизости.
— Как сдерживают? Что, если заявятся пауки? Все эти люди…
— У нас есть патрули по периметру, — Джесси прислонился бедром к перилам возле меня, скрестив руки на груди и повесив лук за спину. — Сотни отрядов распределились в радиусе двух миль от дамбы.
Должно быть, они вызвали армию Линка из Вегаса, и они не рассказывали мне, что происходит.
Я присмотрелась к расслабленной позе Джесси, выискивая скрытые признаки напряжения, и ничего не нашла.
— Почему вы мне не сказали?
Прежде чем он успел ответить, женщина сократила последнее расстояние между нами и остановилась на расстоянии вытянутой руки.
Она была на добрую голову выше меня, ее тело оставалось твердым и подтянутым, несмотря на округлый живот. Огромный округлый живот. Наверное, роды могли начаться в любой день. Пот блестел на коже ее головы, коротко стриженые светлые волосы липли ко лбу. Она смотрела на меня пронизывающими серыми глазами, но от меня не укрылась легкая дрожь ее ладоней, когда она положила их на свой живот. Почему она нервничает?
Она облизнула нижнюю губу и опустила голову, глядя на меня сквозь ресницы.
— Ты Ив?
— Иви.
— Иви, — выдохнула она, и это прозвучало как мольба. Или молитва. — Ты… — ее взгляд блуждал по моему лицу. — Ты и вправду так прекрасна, как они говорят.
— Эм… спасибо? — смущенная и совершенно застанная врасплох, я потерла шею сзади, потея как свинья с торчащим животом. — Кто они?
Она обернулась на вооруженных мужчин, затем вернула свой взгляд ко мне.