— Именно это я начал делать. Но это не то, что я пытаюсь делать сейчас. Отец, я знаю ты был разочарован во мне, когда я организовал свою церковь.
— Твое дело, сынок.
— Да. Мое. Я сам должен грок каждый ключевой момент. Так же как и ты… и как должен его грок каждый. Ты — Бог.
— Я не принимаю назначения.
— Ты не можешь от него отказаться. Ты — Бог, я — Бог и все кто грок — Бог. И я все, чем я когда-то был или видел, чувствовал или испытал. Я все, что грок. Отец, я видел в каком ужасном состоянии находится наша планета и грок, хотя и не полностью, я смогу изменить положение. То чему мне нужно было учить, нельзя было выучить в школе. Я вынужден был это протащить как религию — которой оно не является — и заставить публику попробовать мое учение, обратившись к ее любопытству. Частично это сработало, как я и предполагал; дисциплина стала доступна другим, так же, как и мне, выросшему в Марсианском гнезде. Наши братья ладят — ты видел, ты разделил — живут в мире и счастье без горечи и ревности.
Одно это уже победа. Разделение на мужчин и женщин — величайший дар, которым мы владеем. Романтичная физическая любовь может быть уникальной и существовать только на нашей планете. И если так, вселенная намного беднее, чем могла бы быть… и я смутно грок, мы-кто-Бог сбережем это драгоценное открытие и распространим его. Соединение тел со слиянием душ в разделенном экстазе, дарение, получение, наслаждение друг в друге — на Марсе ничто не может сравниться с этим. И в этом-то и есть источник всего, я грок полностью, что делает нашу планету столь богатой и замечательной. И, Джубал, пока человек, мужчина или женщина, наслаждается этим сокровищем, купаясь во взаимном блаженстве умов, соединенных так же близко, как тела, он все еще остается девственен и одинок, как если бы никогда не совокуплялся. Но я грок, ты знаешь; само твое нежелание рисковать чем-то меньшим доказывает это… и, как бы то ни было, я знаю точно. Ты грок. Всегда. Не нуждаясь в языке, породившем грок. Доун сказала нам, что в ее мозгу ты был так же глубоко, как и в ее теле.
— Н-ну… леди преувеличивает.
— Для Доун невозможно говорить об этом иначе, как правду. И — прости меня — мы там были. В ее мозгу, но не в твоем… и ты был с нами, разделяя.
Джубал удержался и не сказал, что единственный раз, когда он вообще чувствовал, что может читать мысли был именно тогда… точнее говоря, не мысли, а эмоции. Он просто сожалел, что не был на полстолетия моложе — в таком случае обратен не «мисс» не стояло бы перед именем Доун и он бы смело рискнул вступить в еще один брак, несмотря на свои шрамы. Хотя он не променял бы прошлую ночь на все оставшиеся ему годы. В сущности, Майк прав.