– Это тогда… началась их вражда с отцом?
Леди Гилмор вскинула брови, отчего многочисленные морщинки на ее лице пришли в движение.
– Конечно, нет. Нейтан пошел в мать. Он был трудным ребенком с самого начала. Постоянно нарушал порядок, не подчинялся правилам, устраивал проказы, говорил не думая. Постоянно пытался втравить Дэвида в неприятности, но граф видел его насквозь и без труда разгадывал его планы.
Заканчивая писать очередной ответ, Мадди тихо проговорила:
– А у меня сложилось впечатление, что Нейтан и Дэвид были не только братьями, но и друзьями. Что вам об этом известно, леди София? Как Дэвид отзывался о Нейтане?
София воткнула иглу в вышивку.
– У моего мужа были более насущные дела на уме, чем разговоры о брате, который забыл о своем долге перед семьей. Если бы Дэвид, к несчастью, не заболел, то из него получился бы прекрасный граф.
Сжав губы, Мадди снова обмакнула перо в чернильницу. Вдова Дэвида, похоже, не имела желания сказать хоть что-нибудь хорошее в адрес Нейтана. И все же Мадди не торопилась осуждать Софию – ведь та очень страдала из-за потери любимого мужа, отца двоих маленьких дочерей. Уважая волю их матери, Мадди держалась в стороне от детской, хотя Нейтан, насколько она знала, навещал племянниц время от времени.
И действительно, Софии наверняка было тяжело сознавать, что другая женщина узурпировала ее роль супруги наследника. И все потому, что Дэвид так рано ушел из жизни…
Но Мадди не давала покоя еще одна мысль. Вновь отложив перо, она опять повернулась к женщинам.
– Вы, должно быть, пережили ужасное время, леди София. Но скажите, почему в этой семье не сделали прививки против оспы? Эта процедура уже стала самой обыденной. В наши дни многие люди привиты, особенно те, что из высшего общества.
София взглянула на нее с удивлением, затем перевела взгляд на старую графиню.
Леди Гилмор издала какой-то нечленораздельный звук и уставилась на Мадди.
– Что за необходимость задавать столько бесцеремонных вопросов? Зачем так докучать мне? Нет сил больше выносить твое общество!
Тяжело опираясь на трость, старая графиня медленно встала и, сгорбившись, вышла из комнаты.
Мадди замерла, ужасно смутившись. А София, сидя на кушетке, продолжала свое занятие.
– Ох, простите… Но что я такого сказала? Я… я не имела намерения расстроить ее. Мне… мне так жаль, – пролепетала Мадди.
– Нужно не передо мной извиняться, а перед ее светлостью, – холодно ответила София. – Вскоре после их свадьбы ее муж умер от оспы из-за плохой вакцины. Поэтому бабушка не разрешила делать прививки ни сыну, ни внукам. И теперь винит себя в смерти Дэвида.