А остальные… Чистокровная засранка Юфимия получит хороший урок. Палочка ее сильно ослабит, возможно, до того, что та и детей иметь не сможет. Хотя она довольно сильная волшебница, но надо же на ком-то исследовать свои изобретения. Они и были сделаны для сильных. Принцам, кстати, достался его шедевр — палочка, медленно превращающая мага в сквиба.
Гаррик очень любил жену и дочь. И не забывал никого, кто когда-либо оказался виновен в их слезах. Да и те, кто просто огорчал и обижал их когда-либо, рано или поздно становились клиентами (а значит, и подопытными) знаменитого мастера. У него была хорошая память. Просто отличная.
Много кто уже получил «особенные» палочки от мастера… Кое-что было начато еще отцом. Напыщенные аристократы многого понять не могли, объясняя свои несчастья различными накопленными родом проклятиями. А все было так просто. И никто не мог догадаться, какую роль в жизни мага сыграл совершенно незаметный выступ на палочке или тонкий узор, в котором невозможно было узнать, да что там, даже предположить тщательно скрытые коварные руны. А ему был такой материал для работы! Горячность, внушаемость, самовлюбленность, авторитарность, безволие, алчность… Одна проблема — при попытке сочетать отрицательные черты с положительными палочки чаще всего взрывались. Все же, дерево — простой и честный материал. Гораздо честней, чем тот, из которого сделаны люди…
***
Мама Хлоя, папа Гаррик, братик Джерри, еще совсем маленький, но шустрый, провожали Иви в школу. В Хогвартсе девочка узнала много нового, в том числе о том, что феей ей никогда не стать. Дразнилки, прозвища — вроде «полоумная Иви» или «улетевшая» —
сначала ранили больно, а потом… она почти перестала их замечать. Но иногда она плакала по ночам, и ее несчастное лицо и покрасневшие глазки были замечены одним профессором — еще не старым волшебником, очень-очень добрым.
Он угостил ее чаем со сладостями, немного повспоминал свое детство (надо же, он тоже мечтал летать, когда был мальчиком). Сладкое помогло, словно что-то отлегло от сердца. Вот ведь он не умер от того, что не научился летать, стал взрослым, уважаемым… И она так сможет. Наверное. И будет такой же, как он, хорошей для всех. Ведь он сказал, что в ней главное — ее доброта.
В школе так и не появилось подруг, она все же была слишком домашней девочкой. И лучшей подругой для нее всегда была мама… Самым удивительным оказалось, что и маму этот профессор тоже учил. Было так здорово приходить к нему в гости и говорить о маме, об отце, которого тот тоже давно знал. Иногда он давал ей интересные книги и так хорошо объяснял, если она чего-то не понимала или не могла разобраться. Хотя с первого года, да что там, с самого первого занятия юная когтевранка уважала преподавателя трансфигурации профессора Дамблдора. Ведь он был единственным, кто ее понимал.