– Приготовь для меня, – головой указываю на столик, стоящий около дальней стены, отдаю пакет, – мне надо одеться.
Натягиваю джинсы, футболку и носки, не свожу пытливого взгляда с её рук. Она, как опытный жонглёр, завораживает своими манипуляциями. Жадно глотаю слюни, увидев дорожку героина. Дрожащими руками завязываю шнурки на обуви, зависимость слишком сильна, чтобы я мог с этим бороться. Все, что мне сейчас надо – это глоток свободы.
Подхожу к столику, скручиваю купюру, которую я достал из портмоне. Жадно втягиваю в себя дорожки, зажимаю нос, остатки втираю в десны. Слышу стон отчаяния, когда трясущейся рукой девка трогает моё плечо.
– Тебе хорошо? – скулит сука. – Можно мне? – просит свой шприц.
Пусть немного помучается, впитает мой кайф просто от наблюдения за мной. Откидываю голову назад, позволяю кайфу распространиться по моим венам. Мало мне, твердит мозг. Задерживаю эти мысли, не даю им проскользнуть дальше. Я не конченый, могу отказаться в любой момент, это не тяжёлые наркотики, твержу я себе.
– Хоук, пожалуйста, – дрожащим голосом произносит она. Опираюсь на её плечо, отчётливо чувствую её вялое тело, сидящее возле меня, осознаю, что ей больно от того, как я сжимаю её кожу. – Можно мне немного.
Улыбаюсь, её страдания приносят мне больше удовольствия, чем эта дорожка. Открываю новую пачку сигарет и прикуриваю, пускаю дым ей в лицо. Ну что же, ещё одна попытка, возможность реабилитироваться девушке, тем более, её внешность должна нести в себе только наслаждение. Яркая брюнетка, с почти черными глазами, стройным телом и ногами от ушей. Может она сосёт так же хорошо, как Рейчел, упокой Господь её мятежную душу и сердце.
– Отработай, – расстёгиваю джинсы, достаю заранее упаковку салфеток, кладу её на стол. Спускаю джинсы так, чтобы мой вялый член вылез наружу. – Поработай над этим. А там поговорим.
Её глаза сверкают от ненависти, сейчас они напоминают рыбьи: пустые и безжизненные. Вспоминаю, как гладил Рейчел по волосам, заглядывая в её мёртвые глаза. Испытывал столько нежности, как никогда в жизни. Может, в далёком прошлом… Возможно, даже в далёком детстве я был очарован ей. Эти искрящиеся весельем глаза, нежные пальцы, порхающие над очередным мазком её невероятно красивых картин. То, как она погружалась в свой мир, боготворила краски и холст. В определенный момент я готов был все бросить к её ногам, пока не узнал о её любви к Райдеру. Говнюк перешёл мне дорогу, оставив ни с чем. Перечеркнул на своём пути все созданное мной. Сука, одним словом. Сука, сука, сука!