Родео, этот король чудиков, никогда в жизни не смотрелся так странно, как в тот момент.
Он неисправим. Чокнутый и надломленный, безрассудный и прекрасный, человек, чей разум висит на волоске, но волосок этот – из закаленной стали, и Родео держится за остатки разума обеими руками и всеми фибрами души. Он спешил ко мне.
Я расплылась в улыбке – аж мышцы свело.
Родео – мой герой. Ну, не всегда, но почти всегда.
– А это что такое…? – начал было Сальвадор, но я уже выскочила из машины и побежала на дорогу, размахивая руками, одновременно рыдая и смеясь – не знаю уж, скорее рыдала, чем смеялась, или наоборот.
Наверно, выскочить в темноте на шоссе перед автобусом, который мчится на полном ходу, – не самый благоразумный поступок, и я успела перенервничать, пока наконец Лестер не заметил меня и не затормозил юзом, – но он же целых полметра до меня не доехал, сумел все-таки остановить Яджер. Никак не пойму, отчего он потом так на меня ругался.
Лестер заглушил мотор и ринулся к двери в ту же секунду, когда Родео с криком «Ура!» спрыгнул с крыши на капот, с капота на асфальт и навалился на меня, обнял, чуть не ломая ребра, – серьезно, мне было почти больно в его объятиях, по-настоящему больно, но я не ерзала, не вырывалась, а просто высвободила руки, чтобы обнять его так же крепко. Так мы стояли в лучах от фар Яджер прямо посередине съезда с автострады: вцепились друг в друга и не хотели отпускать.
– Ох, мишка-малышка, – бормотал он, крепко целуя меня в макушку. – Прости меня, пожалуйста, прости, прости, прости, про…
– Закрой пасть, – сказала я и отодвинулась, чтобы взглянуть ему в глаза. – Родео, ты тут ни при чем.
Лестер стоял чуть поодаль, улыбаясь, мотая головой.
– Здорово мы из-за тебя перепугались, – сказал он.
– Простите меня.
Лестер наморщил лоб, кося глазами то на меня, то на Родео:
– Мы бросили тебя на заправке, а ты еще и прощения у нас просишь? Ну, ребята, с вами не соскучишься.
Он шагнул ко мне, выставил кулак, я тоже, и мы ударились кулаками.
– Как я рад, что ты жива-здорова, – тихо сказал Лестер и снова покачал головой. – Как мы умудрились уехать без тебя – ума не приложу.
Я только плечами пожала – правда, не очень эффектно, потому что Родео все еще сжимал меня в объ‐ ятиях:
– Ничего страшного не произошло. Но я рада, что вы, кретины, так быстро все сообразили.
– Это не мы, – сказал Лестер, ткнув в ветровое стекло автобуса. – Это твой кот сообразил. Только отъехали, а он как с ума сошел: метался взад-вперед, скребся в окна, выл. Такой скандал устроил. Родео кричал тебе, кричал: «Уйми своего котяру!», а ты ни гу-гу. Он пошел к тебе посмотреть, как ты там. В общем, благодари не нас. Скажи спасибо этому горластому котику.