Эйден уставился на Мелину. Она смотрела в ответ, моргая длинными ресницами.
— Ты хочешь сделать из меня монаха? — Он издал смешок. — Ни за что.
— Это всего на месяц, верно? — Ее губы дрогнули, словно она пыталась сдержать улыбку. — Продолжай читать. Ты еще не дошел до «Второй фазы».
Эйден согласился позволить Мелине следить за ним и улучшить имидж, но, проклятье, неужели он все делал неправильно?
Он прокрутил список «Обязательно», «Не следует делать» и «Никогда не делать».
— Вторая фаза касается внутренних изменений, которые отражаются внешне. Научиться расслабляться приемлемыми способами, такими как медитация, йога и акупунктура. Усердно работать во внерабочее время, занимаясь дополнительными проектами. Учиться идти на компромисс. Уделять время семье и друзьям. Доверять своим инстинктам, пока они отражают новый, улучшенный образ. — Черт возьми. — Хочешь, чтобы я доверял своим инстинктам? Они буквально кричат о том, чтобы я удалил это письмо и больше никогда о нем не думал.
— Я думала о тебе прошлой ночью…
Погодите-ка. Она думала о нем прошлой ночью? Какие мысли посетили ее, пока она лежала в кровати? Эйден удивился. Неужели она тоже борется с мечтами о нем? Эйден всю ночь думал о ней в своей постели, запутавшейся в простынях.
Черт, она что-то говорила, когда его мысли свернули не в ту сторону. Он покачал головой.
— Извини, что?
Она застонала.
— Я собираюсь улучшить твой имидж с помощью статьи, но, если в твоей жизни ничего не изменится, снаружи или внутри, деловые партнеры, которых ты собираешься впечатлить, увидят это. Измени свою жизнь, если хочешь заслужить их уважение.
Габриэль говорил ему то же самое уже много лет, задолго до того, как умер отец. Грустная правда была в том, что слова Мелины проникли глубже, чем когда-либо получалось у Габриэля. Возможно, повлиял тот факт, что Совет угрожал забрать у него место Альфы. Хоть Эйден был уверен, что справится с делами стаи, если он не докажет это Совету в течении месяца, его мнение не будет иметь значение.
— В этом плане много вопросов, я даже не знаю с чего начать. — У него заболела голова. — Во-первых, нам нужно… — Услышав сигнал лифта, Эйден замолчал.
Он никого не ждал, и хотя Габриэль приходил и уходил в любое время, он всегда сообщал, что поднимается и с какой целью.
— Скоро вернусь, — хрипло сказал Эйден. — Оставайся здесь.
Не дожидаясь ответа, Эйден выскочи за дверь и бросился за угол. Анита Кросс, член стаи и секретарь Лидии, вышла из лифта и сразу отступила назад, увидев его.
— Простите, мистер Дин, я не ожидала, что вы здесь.