Считала клеветой, оговором, что брат приставал к женщине.
- Да он не то, что к женщине, к девушке незнакомой не подойдет. Одна любовь у него была, да и та ребяческая - к Ларисе Яворской.
Не верила она и тому, что Анатолий ударил кого-то ножом:
- Если бы кулаком, я бы поверила - Толик вспыльчив, вы знаете. Но за нож он бы не взялся. Да и нет у него такого ножа! Разве что перочинный. Но это его инструмент: там и шило, и ножницы, а лезвие пустяковое сантиметра четыре, от силы...
Лезвие в четыре сантиметра, да еще отточенное как бритва, вовсе не пустяк. Тем не менее, Галина нашла нужным позвонить в Шевченковский райотдел. Она тоже не верила, что Анатолий мог ударить кого-то ножом - не иначе как Тамара что-то напутала. Она разговаривала с дежурным по райотделу, потом с Мандзюком, но толком ничего не выяснила. Узнала лишь, где находится ресторан "Сосновый бор" - о таком слышала впервые. Этот небольшой и, как выразился Мандзюк, "интимный" ресторанчик располагался в лесопарке, примыкающем к Октябрьскому поселку, что довольно далеко от дома, где живут Зимовцы и еще дальше от ПТУ, где учился Анатолий.
Как он оказался там, да еще в вечернее время? На этот вопрос никто ответить не мог. Насторожили Галину и слова Мандзюка о том, что Зимовец был пьян до умопомрачения. Что-то не похоже на парня. Не иначе, как Мандзюк преувеличил. И Галина решила поехать в райотдел, благо имелся предлог: ей надо было решить один служебный вопрос с Варварой Степановной Химченко. Однако в тот день была срочная работа, над которой пришлось корпеть до вечера. Зато на следующий день поехала в райотдел прямо из дому, поскольку хотела поговорить лично с Мандзюком.
Она хорошо знала начальника Шевченковского угрозыска Алексея Мандзюка: когда работала секретарем городского отдела уголовного розыска, он был инспектором того же отдела. Большой, широкоплечий, несколько грузноватый для своих тридцати лет, Алексей вместе с тем был на удивление подвижным, быстрым. Однако двигался и работал он быстро, когда в этом возникала необходимость. В иных случаях Мандзюк замирал в своем кресле (единственном на весь отдел, другие сотрудники довольствовались стульями), как статуя Будды, уверяя товарищей, что в такие - надо заметить довольно продолжительные минуты он занимается аутогенной тренировкой по системе доктора Шульца. Правда, капитан Ляшенко считал, что Алексей скромничает, ссылаясь на немецкого доктора - это открытие принадлежит ему самому и по справедливости должно быть названо по имени автора - "синдром Мандзюка", суть которого раскрывается в простой для запоминания формуле: "Не торопись делать то, что за тебя сделают другие".