— Где ты его нашел? — подпрыгнула Цо.
— Ну где-где, под уплотнением от лямки распарывается слой вдоль… Это какая-то старая штука, мы изучали в армейских обычаях.
— Отдай-ка мне, — сказала Цо, — я его прогоню на анализаторе, посмотрю, местный или привозной.
Михаил отдал, сложил одежду в сумку, сумку убрал в шкаф, покружил по рубке еще минут десять.
— Больше, пожалуй, ничего не скажу.
— А я-то надеялась, что ты мне личную печать убийцы найдешь, — сурово сказала Цо. Михаил тихо понадеялся, что это была шутка, но на всякий случай ничего не ответил.
Они вернулись в открытую зону, забежали перекусить и оттуда двинулись каждый в свою сторону — Цо допрашивать водителя гондолы, а Михаил — совершать повторный визит к сударыне Бротт.
И что вы думаете? После первого же вопроса про ладошку сударыня Бротт перестала улыбаться и попросила сменить тему. Михаил послушно сменил. Они обсудили, кто такой судья, почему он никого не судит и какие были те судьи, которых помнит сударыня Бротт. Покойный Вачовски, кстати, на общем фоне смотрелся неплохо — ни Эршад, ни предшественник Вачовски, Камус, благотворительностью не увлекались вовсе, а этот и больницу перестроил, и завез какое-то количество хорошей новой растительности для общих зон.
Была очень забавная история о том, как на празднике Гели начали пускать пузыри — смешного-то хочется, а безопасность воздуховодов прежде всего. И тут кто-то задумался о допустимом аналоге конфетти. Прочувствованная, хотя и увы, короткая биография ангела Арчи (от которого вела свое происхождение сударыня Бротт — Михаил припомнил, что на стене сударыни Стуц Арчи тоже присутствовал).
— Почему некоторые люди на станции носят шрамы? — переспросила сударыня Бротт и сделала кислое лицо. — Мальчик, извини, я устала.
Она вежливо попрощалась. Чувствовалось, что устала Бротт бесповоротно и беседовать больше не желает.
Цо еще не вернулась. Михаил перецепил каффы и — давно пора! — отправился в большой тур по всем пятнадцати религиозным заведениям, минус причальный храм с бодрой старушкой в дредах. Кстати, подумал он, а ее дреды были похожи на шнурок Милана. Полосатый рейс.
Он прикинул маршрут и двинулся к ближайшему из четырнадцати заведений. Открытыми, если верить базе станции, были все. Кому верить — базе или советнику Камусу? Вот и узнаем.
Примерно на шестом заведении у Михаила сформировалась довольно четкая исследовательская гипотеза. Чем ближе был храм к причалу, тем более храмово он выглядел — живой торговец ритуальными товарами на входе, слабое освещение, аудиозапись хорового пения без слов, толкучка и полное отсутствие культурной программы. Из литературы — в паре мест жития ангелов. Михаил купил Джюда, пролистал, хмыкнул.