Но я успел! Мой мир — темно-серый. Я слился с тьмой у полуразрушенного зубца башни и смотрел только на тьму у подножия деревьев за раскидистым дубом. Воздух словно ушел из легких!
Я часто задышал, с шумом вдыхая и выдыхая. Мир в прежних тонах. За спиной никого! Пальцы нежити больше не держат меня. В ноге боль, и течет кровь, но я свободен!
— Проклятый пепел!
Раны уже затягиваются. Воткнув бракемарт в землю, я упал рядом. Уселся на снег и тихо, как сумасшедший, рассмеялся, глядя на безмолвные и безжизненные стены и башни Волчьего дома. Не скажешь, что на главной башне десятки мертвецов. Отсюда она выглядела совершенно пустой, как и весь замок, но я чувствовал смертельную угрозу, что исходила от этих темных стен.
А еще оттуда веяло голодом, тоской и обидой так, что не выразить никакими словами. В Наур Адаб вошли четверо и все четверо ушли!
Мы ушли!
— Кровь и песок!
Я упал на спину, все так же тихонько посмеиваясь, дьявол даровал мне бессмертие, но это не дар, а проклятие. Я нужен ему и не могу умереть, покинув мир смертных, потому что стал ключом к Орнору. Нурогг связал сатану с нашим миром, я же открыл дверь в Орнор, когда призвал Люцифера, а потом и четырех всадников апокалипсиса.
Не хочу быть убитым, чтобы возродиться второй раз. Чтобы воскреснуть еще большим чудовищем, чем сейчас. Левая рука в перчатке выронила охотничий нож и сгребла под собой снег и лесную ветошь. Взвыть бы, но я смеялся. Дьявол пришествовал в Орнор, за ним — четыре предвестника конца времен, и все ради… Любви. Моей любви к Алисе. Я сотворил все свои черные деяния только ради нее.
Но Николас Гард не жалеет ни о чем!
— Холодно.
Я поднялся со снега. Лежать на земле без плаща — затея плохая. Только сейчас понял, что оставил в Волчьем доме плащ, под которым пробудился после смерти. Так и не нацепил его на себя, когда переоделся в новую орденскую одежду.
— Вот же! — с досадой произнес я.
Без плаща намного холодней. Жаль, что зима в эльфийском замке ощущалась слабо. В Наур Адабе смерть и опасность будоражили кровь. Она кипела, разгоняясь по жилам, и согревала меня. Но нынче все спокойно. Спокойно и холодно. Я поежился, мысленно спрашивая себя — где остальные?
Пить хочется. Набрав в ладонь снега, утолил жажду. Оглянулся в поисках компаньонов, но видел только темный замок, поле, что окружает его, да молчаливый лес.
Покрутил головой, вслушиваясь в тишину.
— Велдон! Бран!
Никого… Не слышно, чтоб крикнули в ответ. Вдруг вспомнились желтые звериные глаза вампира, лишенные человеческого разумения. Я выругался. Появилось нехорошее предчувствие, что Ирма растерзала церковника.