– А что будет, если найдутся люди, которые станут разжигать пламя взаимной вражды в этих землях? – император пристально посмотрел мне в глаза. – Допустим, секеи из Трансильвании придут на помощь своим соплеменникам чангошам[105], живущим в окружении валахов?
– Это будет ужасно! – я вздрогнул, вспомнив, как в годы Венгерского мятежа секеи подчистую вырезали валашские и немецкие селения.
– Как вы полагаете, граф, – Франц Иосиф сардонически усмехнулся, – русские будут спокойно наблюдать за зверствами секеев?
– Я думаю, что русские без колебаний применят оружие против этих головорезов.
– Но секеи и примкнувшие к ним другие любители пограбить и поубивать тоже неплохо владеют оружием. Русским придется отвлечь часть войск, наступающих на Константинополь, и направить их на усмирение волнений в их тылу.
– Вы правы, ваше императорское величество. Только, простите, я не вижу никакой пользы для нашей державы от подобных событий.
– Граф, наша польза заключается в том, чтобы помешать русским раздавить турок. Они, конечно, и сами те еще разбойники и головорезы. Но пока русские сражаются с ними, османы наши союзники.
– А как же проект договора, который мы уже почти подготовили вместе с русским послом князем Горчаковым? – спросил я. – Неужели мы не подпишем его и останемся один на один с русской армией, которая после того, как она разобьет Османскую империю – а ведь это уже фактически произошло, – развернет свои штыки в нашу сторону?
– Вы полагаете, граф, что император Николай рискнет с нами сразиться? – Франц Иосиф покачал головой. – Не думаю. Ведь русским не нужна еще одна война. А потом наши союзники в Европе…
– Какие союзники в Европе?! – тут я не выдержал и довольно невежливо перебил монарха. – Франция уже стала союзницей России, а Британия никогда не начнет войну на континенте, если ее при этом не поддержит государство, имеющее сильную сухопутную армию.
– Новый французский император, который так неосторожно связал свою судьбу с этим северным колоссом на глиняных ногах, может пасть от руки одного из своих политических соперников, – голос Франца Иосифа был ровен и спокоен, словно он говорил не об убийстве царственной особы, а о пустяке, вроде охоты на перепелов в окрестностях Шёнбрунна. – У меня есть достоверные сведения о том, что в самое ближайшее время этот ставленник Петербурга будет убит. Его преемницей на французском престоле станет супруга трагически погибшего императора Наполеона III, Евгения Монтихо.
– Да, но во Франции никогда не было женщин-императриц! – воскликнул я. – Ее не примет народ…