Генри Ричард Чарльз Уэлсли, лорд Каули, посол Соединенного Королевства в Париже
– Здравствуйте, милорд. Вот ваш столик. Позвольте мне предложить вам шампань-касси[108], – сказал пожилой официант, чье лицо старательно выражало неземной экстаз от моего присутствия. – За счет заведения. Очень уж вы сегодня задумчивый…
Какой англичанин откажется от бесплатной выпивки? Тем более такой. Хотя, конечно, за те деньги, которые я у них оставляю каждую неделю, можно, наверное, купить вагон шампанского… Как бы то ни было, я постарался улыбнуться:
– Благодарю вас, Этьен. Просто устал, ничего страшного не произошло.
Это, увы, было не так. Вчера вечером я сидел у себя в кабинете как на иголках. Поляк клятвенно заверил меня, что новый Наполеончик к этому времени уже будет мертв, и я послал старого Джима купить вечернюю газету. Почему именно этого остолопа, так и не выучившего французский? Наверное, потому, что он не отличается умом и не интересуется политикой – другие могут задать ненужные вопросы, ведь мы выписываем несколько утренних газет, а вечерние меня раньше никогда не интересовали.
Увы, он принес мне утренний «Ле Шаривари». Видите ли, его привлекла карикатура на ее величество на обложке: он так и не понял, что эти проклятые лягушатники попросту издеваются над нашей королевой. И лишь получив от меня взбучку, он догадался спросить, какие газеты меня интересуют.
Второй раз он вернулся уже с «Ле Фигаро». Я хотел снова его отругать: газета-то утренняя, я ему называл другие, – но тут увидел подзаголовок: «Экстренный выпуск! Покушение на нашего императора!» и впился глазами в текст. Свет померк перед моими глазами.
«Наш император получил лишь несколько легких ушибов, когда сопровождавший его придворный повалил императора на землю и закрыл своим телом». Кем был этот придворный, они не написали. Дальше: «Один из покушавшихся задержан. Нам стало известно, что покушавшиеся – поляки. Им удалось убить одного из гвардейцев императора, а также ранить цветочницу, прекрасную молодую парижанку».
Из дальнейшего описания этого происшествия стало ясно, что покушение с треском провалилось, и что полякам во Франции станет теперь весьма неуютно. Следующая – редакционная – статья гласила, если убрать из нее все ненужное: «Наша добрая Франция предоставила трусливым и подлым полякам убежище, когда они бежали из своей азиатской страны. И вот как эти неблагодарные отплатили нам за наше гостеприимство. Подобному сброду не место в Париже. Требуем закрыть отель „Ламбер“ и выслать всех, кто родился в Польше, либо от польских родителей, за пределы нашей великой родины».