Вежливо со мной поздоровавшись, Виктория тяжело опустилась в плетеное кресло, стоявшее у окна, и жестом предложила мне присесть рядом с ней.
– Виконт, как я уже поняла, вы пришли ко мне для того, чтобы рассказать нечто, отчего у меня потом весь день будет болеть голова, – с кривой усмешкой произнесла королева. – У меня сложилось впечатление, что вам это начинает нравиться. Впрочем, виконт, не обращайте внимания на мои слова. Новости, которые мне сообщают каждый день, давно меня уже не радуют.
– Ваше величество, я был бы счастлив, если мне бы удалось вас хоть чем-нибудь порадовать. Но, вы правильно заметили, действительно, мне все чаще и чаще приходится приносить дурные вести, которые огорчают мою любимую королеву.
– Если вы о неудачном покушении на нового французского императора, – устало махнула рукой Виктория, – то мне о нем уже известно. Очень жаль, что принц Плон-Плон уцелел. Я не удивлюсь, если окажется, что и на этот раз в этом замешаны люди из будущего. С тех пор как они появились на Балтике у стен крепости Бомарзунд, наши дела идут все хуже и хуже. Франция уже не наш союзник, да и Турция вот-вот выйдет из войны. С кем же мы тогда останемся? С австрийским императором Францем Иосифом? Так он и сам как огня боится русского царя Николая.
– Ваше величество, весьма скверно то, что пойманные французами поляки, покушавшиеся на императора Франции, могут рассказать об участии в организации покушения нашего посла лорда Каули. И что нам тогда делать?
– А ничего, – отрезала Виктория. – Надеюсь, что у этого молокососа Каули хватило ума не оставить никаких письменных подтверждений своей роли в попытке убить французского императора? То, что под пытками расскажут поляки, мы попросту объявим ложью. Кроме того, у нашего посла дипломатическая неприкосновенность. Но все же, виконт, было бы неплохо от греха подальше отозвать из Франции нашего посла.
– Увы, если Каули уедет прямо сейчас, то французы могут расценить его отъезд как косвенное признание вины, и тогда нашу миссию во Франции можно считать полностью проваленной.
Королева ненадолго задумалась, потом сказала:
– Вы правы, виконт. Без союзника на континенте мы не сможем остановить натиск разъяренного медведя, именуемого Россией. И, пока имеется хоть малейшая возможность, нужно попытаться спасти наши отношения с Францией. А присутствие лорда Каули в Париже, в случае если поляки не будут молчать, может превратиться в неприятный раздражитель.
– Через три-четыре дня я пошлю ему телеграмму о тяжелой болезни его младшего брата Джеральда. Тем более что он и в самом деле нездоров. Тогда никто – во всяком случае, официально – не свяжет отъезд нашего посла в Лондон с покушением на Плон-Плона.