И третий вариант был худшим. Не только из-за того, что преступник сделал или собирался сделать, просто его сложнее всего поймать, он, убегая, сжигает все мосты. Человек, похитивший Тоню ради выкупа, свяжется с семьей сам. Похитивший в интересах одного из родителей будет связан с ними. Но псих, хаотичный, жестокий… Он может быть где угодно.
И Тоня сейчас одна с кем-то чужим… Александра понимала ее больше, чем кто бы то ни было. Она ведь тоже была когда-то похищенной девочкой! Да, ей было восемнадцать лет, и считалось, что она уже взрослая. Но, впервые столкнувшись с настоящими, а не сказочными чудовищами, она себя взрослой не чувствовала.
Она думала, что сильная, а оказалась слабой. Может, она и не могла рассказать Яну о том, что переломило ее жизнь навсегда, но сама-то она помнила!
… В фургоне она сопротивлялась долго, дольше, чем другие девушки. Но когда ее сильно ударили по лицу, она вынуждена была затихнуть. Александра не потеряла сознание, но у нее кружилась голова, а перед глазами плясали черные точки. Ей нужно было прийти в себя, в таком состоянии она лишь позабавила бы своих мучителей.
Они свое дело знали. Александре и остальным девушкам натянули на головы мешки и связали руки за спиной. Мешок отвратительно вонял мусором и засохшей рвотой. Темнота лишала возможности ориентироваться в пространстве. Воспринимать нормально звуки было невозможно из-за биения собственного сердца — отчаянного, быстрого.
Очень скоро она перестала чувствовать и время. Она понятия не имела, как долго их везут, где они вообще находятся. Ее похитили в незнакомой стране!
Александру разрывали изнутри эмоции — разные, но сильные. Удивление — насколько просто, оказывается, похитить человека посреди улицы! Злость — она, такая умная, смелая, решительная, уже неплохо обученная, не смогла защитить себя и своих подруг. Страх — она знала, что молодых иммигранток не похищают ради выкупа.
Спустя целую вечность машина остановилась. Александра надеялась, что с нее снимут проклятый мешок, но нет, ее похитители были не настолько наивны. Ее повели куда-то вслепую, через плотную ткань пробился лишь легкий отблеск света. Она чувствовала себя животным, которое ведут на заклание. Страшно, очень страшно… Настолько, что отступают удивление и злость, и она чувствует себя самой обычной восемнадцатилетней девчонкой. Она осознает, что жизнь ее стоит не так уж много.
Когда с нее стащили мешок, она обнаружила, что находится в каком-то складском помещении с десятками испуганных, заплаканных девушек. Она знает только тех, с которыми ее похитили, остальных она прежде не видела. Все ее попытки заговорить с похитителями упираются в глухую стену молчания… Да и пытается она не слишком настойчиво. Половина лица, на которую пришелся удар, уже опухла и пульсирует болью. Она ждет вместе со всеми — и это кошмарное ожидание.