– Наверное, зря мы стараемся, – сказала она.
– Почему?
– Пока что раненых не было. Одни убитые.
– Ну, все может измениться.
– Мне кажется, оно наносит удар только тогда, когда твердо намерено убить. Полумер оно не признает.
– Возможно. Но мои парни здесь нервничают, они все на пределе и у всех оружие, так что я не удивлюсь, если кто-нибудь в кого-то случайно пальнет или даже прострелит сам себе ногу.
Расставляя склянки с лекарствами в ящике стола, Дженни проговорила:
– Когда мы были у меня дома, а потом в аптеке, и тут, и там звонил телефон. Это был Уоргл.
Она пересказала Брайсу содержание обоих разговоров.
– Вы уверены, что это был действительно он?
– Я очень хорошо помню его голос. Такой неприятный.
– Но, Дженни, он же был…
– Я знаю, знаю. Ему объели все лицо, из него выели мозг, высосали всю кровь. Знаю. И мне чертовски хочется понять, в чем же тут дело.
– Может быть, кто-то просто имитирует его голос?
– Если так, то этот кто-то воистину великий актер.
– А его голос не напоминал… – Брайс оборвал фразу на полуслове, одновременно с Дженни они повернулись на звук бегущих шагов, и тут в арке, служившей входом в залы ресторана, появилась Лиза.
– Пойдемте! Быстро! – замахала им девочка рукой. – На кухне происходит что-то странное!
Прежде чем Брайс успел остановить ее, Лиза повернулась и побежала обратно.
Несколько полицейских, на ходу доставая оружие, бросились было за ней, но Брайс приказал им остановиться:
– Оставайтесь тут! И занимайтесь своим делом!
Дженни уже давно сорвалась с места и умчалась вслед за сестрой.
Брайс поспешил за ними, нагнал по дороге Дженни, обогнал ее, вытаскивая на бегу револьвер, и с ходу влетел вслед за Лизой на кухню.
Трое полицейских, которые были сегодня в кухонном наряде – Горди Брогэн, Генри Уонг и Макс Данбар, – побросали то, чем занимались, и тоже стояли с оружием в руках, но явно не могли сообразить, в какую сторону надо его направлять. Растерянные и смущенные, они смотрели на Брайса, словно извиняясь.
Мы танцуем под деревом,
Под тутовым деревом,
Под деревом, под деревом…
Звонкое детское пение, казалось, заполняло всю кухню. Пел маленький мальчик. Голос у него был высокий, ясный, чистый и приятный.
Мы под деревом танцуем
Рано-рано у-утро-о-о-ом!
– Это из раковины, – сказала Лиза, показывая рукой туда, где стояли мойки.
Брайс, не на шутку удивленный, подошел к ближней из трех двойных моек. Дженни подошла тоже и встала чуть позади него.
Тот же детский голос запел снова, но теперь песня была другая:
Дед стучит на барабане,
Барабан у деда мой!
Бам-барабам, бам-барабам!