Честно говоря. я подозревала, что они встречаются. То, что они друг-другу нравятся, невозможно не заметить, учитывая то. что я общаюсь с ними обоими и мы нередко собираемся вместе. Но всё-таки немного неожиданно.
– Стоп, подожди… Отец наложил на тебя магический запрет? – Насторожилась я, – Но как? Я о таких не слышала…
– Это не совсем запрет, – икнув, пробормотала она, растерянно взглянув на меня, – Я не должна говорить… ты же никому не расскажешь?
Так мило и по-детски это прозвучало. И взгляд голодный, как у человека, которому срочно надо выговорится.
– Я не распространяюсь о чужих секретах, – честно ответила я. – Ты меня пугаешь.
– Я сама себя пугаю, – неопределённо призналась та, – На мне рабское клеймо. Я не смею ни в коей степени противиться воле отца.
– Надеюсь, рабское клеймо – в переносном смысле? – Испугалась я.
Хмыкнув со странным выражением застарелой тоски на лице, Элли закатала рукав мантии до предплечья. Чуть выше локтя на её коже красовалась руна, похожая на обычное тату, но в то же время…
– Ты серьёзно?! – В край офигела я, – Твой отец наложил на тебя это? Как?! А главное, почему?
– Мой папа, как бы это сказать помягче… очень сильный маг. Ему такое под силу. И привязка на крови, она как маяк – даёт ему знать, если я хоть сколько-нибудь нарушаю любой из его запретов, приказов. Собачка на цепи. Такой во он… человек.
– Ты считаешь, это оправдание?? – В шоке, с долей гнева воскликнула я, – «Такой уж он человек»? Фигасе! что происходит, если ы нарушаешь запрет?
– Я падаю в обморок. Или он объявляется. – Надломленно ответила та. – Что я только не перепробовала! Поверь, всё, что только можно в такой ситуации. И Риан тоже. Не получается.
– Но зачем ему вот так насильно выпинывать тебя замуж? – Почти прошептала я, краснея от негодования.
М-да. Не только у меня жизнь не сахар.
Элли помолчала, с минуту испытующе глядя на меня.
– На мне проклятие. С рождения, – тихо ответила она, – Я не могу рассказать всего, но… во мне спит сила разрушения. Одна я не смогу её контролировать. Если до нашего эльфийского совершеннолетия я не выйду замуж и не разделю с мужем мою силу, то она просто вырвется на свободу. И от половины мира как минимум останется только мокрое место.
– Что?! Но как?.. – В шоке хрипло пробормотала я, – Почему никому не сказала? Может, помогли бы…
– Отец сказал, что никто бы не помог. Просто убили бы и всё. – Пожала плечами она.
Тогда с чего вдруг теперь такая откровенность? – Не без подозрительности прищурилась я, – Ты пьяна немного, но явно не настолько.
– Просто… Захотелось, наконец, кому-нибудь рассказать, – Её голос дрогнул, – Ты же не расскажешь никому? Правда?