Эбби наблюдала за ним – как он приближался, двигаясь по извилистой тропе. Он держал руки в карманах и насвистывал какую-то веселенькую мелодию, словно вышел на вечернюю прогулку и получает от нее удовольствие.
Она еще крепче сжала палку и уперлась ногами в грунт, покрытый осенней листвой. Ей нужна была твердая почва под ногами, чтобы хорошо оттолкнуться. Еще… один… шаг…
Пора.
Эбби прыгнула вниз и пролетела весьма приличное расстояние по воздуху. Она фактически парила! Пэттен удивленно воскликнул, когда она врезалась в него, упав сверху. Он рухнул первым, она на него. Если бы не его тело, амортизировавшее удар, то Эбби упала бы на землю и разбилась. А так они вместе покатились вниз среди деревьев, и каждый пытался одержать верх. Пэттен схватил ее за волосы и вырвал клок с кожей. Эбби истошно закричала, а затем плюнула ему в лицо, царапая пальцами землю. Она пыталась нащупать палку, которая выпала у нее из руки.
– Сука! – рявкнул он. И это было первое слово, которое он произнес.
Ее пальцы нащупали камень, она схватила его, резко замахнулась и врезала ему в висок. Он дернулся, и его хватка ослабла. Эбби выползла из-под него, кашляя и тяжело дыша, огляделась, не понимая, где находится, пытаясь сориентироваться.
– Ты не могла не влезть, да? – Пэттен поднялся на ноги, тяжело дыша. – Не могла не сунуть нос не в свое дело?
«Беги!» – кричал разум Эбби.
– Ты не мой тип, Эбигейл. Ты мне никогда не нравилась, – сказал Пэттен, и его темные глаза блестели в тусклом лунном свете, падавшем между деревьев. – Но ты же упрямая и настойчивая, да? Ой, убили мою лучшую подругу. Ой, арестовали не того убийцу. Ой, ее парень меня не любит. – Пэттен насмешливо улыбнулся. – Ты просто дитя малое.
– И это говорит человек, который похищает девочек-подростков, желая что-то доказать своему папочке.
Эбби сплюнула. Он не нападал на нее, казалось, что он даже расслабился, хотя кровь капала у него со лба в том месте, где она ударила его камнем. Если он и дальше будет говорить, то, по крайней мере, не отправится на поиски Робин.
– Мой отец не отличается тонкостью и изысканностью, – сказал Пэттен, закатывая глаза. – Один метод, быстрый конец.
– А о тебе он говорил гораздо больше, – заметила Эбби, облизывая губы и пытаясь что-то быстро придумать.
У Пэттена была навязчивая идея: показать, на что он способен, Уэллсу, независимо от того, что он говорил. У них обоих были навязчивые идеи. Они были одержимы друг другом. Именно поэтому Уэллс наконец решил с ней встретиться. Эбби подумала, что он решил преподать сыну урок.