Услышав эти слова, я непроизвольно расплылся в улыбке. Чувствую, как на моём лице застыло выражение морды кота, объевшегося сосисками или сметаной. На обратном пути, чтобы несколько отвлечься от неприглядной картины на дороге и вдоль её, я беседовал с Ренненкампфом, точнее, я отвечал на множество вопросов Павла Карловича. Среди них был и вопрос, как бы я спланировал формирование предлагаемого мною ударного отряда. Ну, я и выдал, что при организации подразделения, назначенного для рейда, необходимо в первую очередь выбрать лучших, как по их боевым качествам, так и командному составу. Состав или штат отряда должен быть сбалансированным по количеству казаков, артиллерии, пулемётов, обоза, чтобы подразделение имело возможность выполнять самостоятельные оперативные задачи в течение продолжительного периода.
«Кроме этого, сейчас налицо удачный выбор места, времени прорыва и направления первоначального удара – на Мерген. В общем, собрать бы отряд, провести моральную накачку, направленную на обеспечение успеха рейда и „вперёд, марш-марш“. А тут раз! И такое услышать из уст самого главного здесь и сейчас начальника. По сути, Грибский только что дал Ренненкампфу карт-бланш на организацию рейда. Надо только теперь из этого выжать по максимуму», – пролетали в моей голове мысли, а на лице продолжала сиять улыбка.
Павел Карлович также выглядел довольным. Его усы, казалось, распушились ещё больше.
– Какими подразделениями я могу располагать, Константин Николаевич?
– В ваш летучий отряд я могу отдать четвёртую и пятую сотни Амурского полка, три сотни Первого Нерчинского полка, батарею Забайкальского артдивизиона, батарею пулемётов Максима и все десять пулемётов Мадсена. Достаточно?
– Более чем, Константин Николаевич. Признаться на такое я даже не рассчитывал, – взволнованно произнёс Ренненкампф.
«Это точно! По-царски! Я на такое тоже не рассчитывал», – подумал я в унисон словам Павла Карловича.
– Кроме того, вашему отряду придаётся Сретенский резервный полк, Первая батарея Забайкальского артдивизиона и Шестая сотня амурцев, – Грибский сделал паузу и продолжил. – И ещё, к моему удивлению в Айгуне осталось много бесхозных повозок, лошадей. Можете из них сформировать обоз и эти… Как там?! Повозки для пулемётов…
– Тачанки, Ваше превосходительство, – вмешался я в разговор.
– Да, тачанки. Кстати, Тимофей Васильевич, а откуда такое название?! Что оно означает?
– Ваше превосходительство, со мной в академии учился офицер из польско-украинской шляхты. Так он рессорную повозку называл «нэтычанка», так как оси повозки не касаются кузова, то есть «нэ тыкаются». А я в нашем с ним общении как-то «нэтычанку» сократил до «тачанки». Звонкое название получилось, – я глубоко вздохнул и выдохнул. – А когда его превосходительству генералу-майору Ренненкампфу докладывал, это слово у меня непроизвольно выскочило.