Роберт положил ей руку на плечо.
– Все будет хорошо. Что-нибудь придумаем.
Малкин запрыгнул к ней на колени и лизнул в щеку. Лили шмыгнула носом и утерла глаза.
– И что же мы придумаем? Мадам все забрала: отмычки, твою записку, даже мои карманные часы. Осталось только это. – Она вынула из кармана листочки, вырванные из маминого дневника, и две чайные ложки.
– Может пригодиться, – сказал Роберт.
– Ну да, – фыркнул Малкин. – Может, если мы решим попить чаю или почитать пару часов.
– Малкин прав, – согласилась Лили, – все это бесполезно.
Роберт покачал головой.
– Нет, мы что-нибудь придумаем.
Анжелика заерзала на месте и сложила крылья.
– Может, тебе стоит передохнуть, Лили? – предложила она.
– Я совершенно разбита, – ответила та. – В голове пусто. Мадам всегда на шаг впереди. Не знаю, как спастись, не знаю, как вытащить вас. Думаю, что не усну. Слишком тревожусь.
– Тревогой ситуацию не исправишь, – сказала Анжелика. – Ты найдешь все ответы. Обещаю. Просто подумай о чем-нибудь другом. Может быть, расскажешь мне, чем закончилась история Икара?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты остановилась на том, что он упал в океан, и я так и не узнала, что произошло потом.
– Ничего не произошло. Это был конец истории. Он утонул, вот и все.
Анжелика покачала головой.
– Нет, я в это не верю. Думаю, это лишь одна версия финала. Этим-то и хороши истории: они как глина, из них можно слепить все что угодно. Их необязательно каждый раз рассказывать одинаково. Они могут меняться.
Лили наклонилась поближе к Анжелике.
– И неважно, что написано на бумаге?
Анжелика кивнула.
– Если эти истории продолжают рассказывать вслух, то они никому не принадлежат. Ты можешь переиначить концовку. Подумай, например, об истории своей мамы. Ее главное наследие – это ведь не дневник. Это ты, Лили. Твоя мама продолжает жить в тебе, как и ее история.
Лили выпрямилась.
– Но история об Икаре… Она ведь не менялась тысячелетиями. Нельзя же просто так взять и переписать ее. Переиначить так, как тебе нравится. Жизнь должна оставаться такой, какая она есть.
– Нет, Лили, жизнь должна быть такой, какой ты ее хочешь видеть.
– Кто тебя этому научил? – спросила Лили.
– Ты, когда простила мое предательство. И открыв дверь в нашу камеру, ты показала, что у нас есть выбор: пойти с тобой или остаться в заключении.
– Я уже не уверена, есть ли у нас выбор…
– Есть. С твоей помощью я поняла, что такое выбор. Пусть нас держат в плену – если мы ощущаем свободу вот здесь, – Анжелика прижала ладонь к груди, – в наших сердцах, то мы никогда не станем настоящими пленниками.