После этого Местли переговорила с Тепин и сказала:
– Дон Алесео, вам нужно срочно отсюда уходить. Не сегодня – Антонио отлучился, но его люди здесь, а он вечером вернется. Завтра в первой половине дня он планирует уехать, а в среду вернуться ближе к вечеру. Днём уходить опасно – заметят. Ночью – ещё опаснее, можно запросто сломать себе шею. Так что если уж идти, то послезавтра на рассвете.
– А что будет с вами, если я вдруг исчезну?
– А вам не все равно, какова будет судьба у четырёх индианок?
– Нет, не всё равно. Вы – дамы. И, несмотря на… в общем, вы очень хорошие женщины. Лучше уж я останусь – моя жизнь никак не перевесит четыре ваших.
– Алесео, нет. Ты нам тоже – и она впервые потупила взор – далеко не безразличен.
– Да нет, тут или-или. Или убьют меня, или вас.
– Алесео, есть и третий вариант. Мы уходим все вместе. Тем более, что без нас ты не сможешь добраться до Санта-Лусии, минуя дорогу.
– Вы уверены?
– Да, уверены. Мы уже это обсудили. Все согласны.
– Даже Тепин?
– Тепин в первую очередь.
Я вздохнул, потом обнял её и сказал:
– Местли, я вам всем очень благодарен. Только где мы сейчас?
– В горах к северу от Санта-Лусии. В одном из небольших укреплений, построенном рабочими, приглашенными три года назад для строительства дома сеньора Пеньи. На обратном пути их захватили. Не спрашивайте, что с ними произошло после завершения строительства, Антонио сказал тогда, что новых найти не проблема.
– Понятно. И, скорее всего Пенья дал знать людям Антонио про то, что те собирались вернуться в Мехико.
– Именно так. Далее. Из укрепления есть всего один выход, охраняемый несколькими его людьми. Да, и еще – вы не боитесь высоты?
– Нет, Местли, не боюсь.
– Можно сделать так – в комнате, где мы живем с девочками, есть окно, из которого при желании можно было бы спуститься на веревке. Если это сделать еще ночью, то на рассвете можно было бы уйти. Но проблема одна – Тепин через окно не пролезет.
– А что будет с ней, если она останется?
– Ее убьют, причем весьма жестоко – люди Антонио иначе не действуют. Наверное, она сможет прихватить парочку из них с собой…
– Не годится. Или все, или никто. Умру – не я первый, не я последний. Все лучше, чем, если ради меня погибнет женщина.
Местли перевела это Тепин, та обняла меня от избытка чувств и чуть не раздавила. После чего – впервые за все время – мы сели ужинать вместе. Конечно, после обеда девушки не дали мне отдохнуть – пришлось еще раз заняться Шочитль и Местли, очень уж они просили. Затем Местли вдруг сказала:
– А не сходить ли мне на рассвете в близлежащую индейскую деревню? Мол, нужно купить еды. Точнее, забрать – индейцы боятся Антонио и денег никогда не просят.