– Через три дня, давайте соберемся для доклада о ситуации в мире конца шестнадцатого века. Леш, если ты не против, доклад будешь делать ты – ты же сам рассказывал, что интересовался этим периодом истории. К твоим услугам – судовая библиотека. Кроме того, есть кто-нибудь, кто хоть немного знаком с историей данного времени?
Как ни странно, подняли руки Лиза и Аля, больше никто.
– Вот и хорошо. Поможете Леше, если ты, конечно, не против.
– Нет, конечно, – улыбнулся я.
– Еще вопросы будут?
Мне страстно захотелось спросить, почему я, я вообще в политике не разбираюсь, а историю подзабыл. Но я подавил в себе этот порыв, да и другие не горели желанием ничего спрашивать. Лишь Алевтина Сергеевна спросила:
– Владимир Николаевич, а довольствие будет по старым нормам?
– Пока да, а там посмотрим. Наладим охоту и рыбную ловлю в ближайшие дни.
Ну что ж, давайте помолимся и приступим к обеду.
После молитв за успех нашего дела и перед вкушением еды, Алю и ее девочек как ветром сдуло – свое дело они знали на отлично. И уже через пять минут перед нами стояли тарелочки с салатом, заранее подготовленные нашим новым министром снабжения, а также фужеры с «Советским Шампанским».
И, после того, как мы выпили за Русскую Америку, Лиза повернулась ко мне и спросила весьма спокойным голосом:
– Леша, а ты мне не рассказал, что у англо-индейской пары есть еще и дочка. Забыл?
11. Любви все возрасты покорны
Я выскочил из лодки и пошел к избе Джона.
– Рад вас видеть, Алекс, – сказал мне старый пират, – но вы же сказали, что будете здесь в двенадцать? А сейчас – он с благоговением посмотрел на часы, которые красовались на его запястье – только десять часов двенадцать минут. А мы, если можно, собирались еще приодеться и подготовиться…
– Джон, мы пойдем на корабль, когда вам будет удобно. А я пока, с вашего позволения, погуляю немного по острову.
– Конечно! Сара сейчас собирает желуди в дубовой роще. Если вы не против, то она покажет вам мои – точнее, теперь уже наши – владения.
Если честно, то после знакомства с Лизой я предпочел бы избежать оставаться наедине с Сарой. Но что тут поделаешь…
По дороге к дубовой роще, я увидел небольшое кладбище. У двух любовно вырезанных из дерева крестов лежали свежие красные цветы – я не знал их названия, но видел их не раз в свои визиты к калифорнийской родне. На них были вырезаны надписи – «Сюзан Бейтс, любимая супруга, умерла в 1582, ожидая нашего первого ребенка, да почиет в мире», и «Бенедикт Бейтс, лейтенант "Выдры" и хороший друг, 1555–1597, да почиет в мире». Два других креста находились чуть в стороне – это были две сколоченные гвоздем палки, без каких-либо имен или иных надписей.