– А зачем это вам, Лисе? – на лице Хесуту отобразилось удивление.
– Мы и вы – братья и сестры. Ваши дети научатся самым разным умениям, но и мы можем много чему научиться от них.
– Лисе, благодарю тебя, но мне это нужно будет обсудить со старейшинами племени. И скажу сразу – мальчиков мы отпустим, но зачем учить девочек? Они обещаны в браке с раннего детства, и им нужно уметь готовить еду, выделывать шкуры, собирать ягоды и тростник, а, когда вырастут, рожать и воспитывать детей. Вот разве что те, у кого жених умер или погиб – они тоже считаются вдовами, и могут оставаться без мужа. Но таких мало.
– Хесуту, девочки могут намного больше, чем только готовить и рожать детей. Вот, например, моя жена – доктор, она лечила больных в Лиличике.
– Слышали мы про нее от наших соседей. И что, вы можете научить и наших девочек? Хоть у них кожа не белая, а коричневая?
– Сара этому учится, и ее кожа такая же коричневая, как и у вас. И моя жена говорит, что Сара будет очень хорошим целителем.
Сара не хотела этого переводить, но я грозно посмотрел на нее, и она, запинаясь, выдала пару фраз. Хесуту ответил:
– Я подумаю, мой друг Лисе.
Из чего я понял, что совет старейшин советом старейшин, но решает в первую очередь Хесуту. И дети мивоков будут учиться у нас.
Я поспешил распрощаться, хоть Хесуту и предлагал нам остаться и лицезреть смерть злых людей и вознесение Хуслу к богу Солнца. Но мы сказали, что нам нужно еще посетить Лиличик, что было абсолютной правдой, пусть и не всей правдой.
Мы опять вошли в Золотые ворота. Погода была замечательная, и я решил остаться на палубе. Как это бывает в Сан-Франциско, вдруг из ниоткуда возник и спустился туман. Радары на «Астрахани» были включены, и мы пошли дальше, резко сбавив ход. Я вдруг почувствовал, что ко мне кто-то прислонился грудью. Я не сомневался, кто это был – этой грудью до меня дотрагивались уже не раз, и не могу сказать, чтобы это было неприятное ощущение, но я был женат и не собирался изменять своей супруге. Так что, как только мы вышли из тумана, я попробовал, скажем так, несколько дистанцироваться от прижавшейся от меня девушки… Но Сара (понятно, что это была она) прижалась ко мне еще сильнее. Я уже хотел гаркнуть на нее, но тут увидел глаза Сары – в них вновь был неподдельный ужас, как тогда, на горе Колибри.
Насколько это было возможно в данной ситуации, я повернул голову. Прямо по курсу перед нами колыхался огромный сгусток мглы.
Я внутренне похолодел, вспомнив, что произошло, когда подобное случилось с «Форт-Россом». Но шли мы довольно медленно, и потому оставалось некое пространство для маневра, да и команда оказалась на высоте. «Астрахань» резко положила руль вправо и успела повернуть так, что наш борт прошел в двух-трех метрах от тьмы, даже не зацепив ее.