— Вы никого не обманывали… — сказала она.
— Вам так кажется? — язвительно произнес он. — Я думаю иначе.
— Хорошо, — вздохнула она, — я не буду переубеждать вас. Но вы нс можете нс согласиться с тем, что то, что вы делали, делалось только во благо.
— Ложь не может быть во благо, — убежденно сказал он.
Она пожала плечами.
— Здесь мы с вами расходимся. Что ж, очень жаль… Вы были способным сотрудником. Я возлагала на вас надежды.
— Мне очень лестно это слышать, — усмехнулся он. — Но у меня другие планы.
Мадам Брассер кивнула. Она постепенно приходила в себя.
— Надеюсь, вам не нужно напоминать, что те тайны, которые являются для нас в некотором роде священными, не будут вами раскрыты нигде и никогда?…
— Это я могу вам обещать, — сказал Антуан. Он был наслышан о какой-то темной истории, когда один из сотрудников решил уволиться и попал в закрытую клинику «Обители».
— Я не стану вас удерживать, — проговорила мадам Брассер. — Но поверьте, мне искренне жаль. Что-то произошло?
— Произошло? — пожал плечами он. — Просто хочется вернуться к настоящей жизни. Ведь наш мир здесь… он искусственный… Человек не может долго находиться в состоянии… игры. Вы не согласны?
— Игры? — проговорила она с горечью. — Вы называете это игрой? Да, конечно… Но разве то, что происходит в результате этой игры — не настоящее? Искусственное? Женщина, поняв, что она привлекательна, обретает, наконец, личное счастье. Молодой человек, боящийся особей женского пола как огня, вдруг понимает, что желанен и любим женщиной, о которой втайне мечтал всю свою сознательную жизнь. Человек, пребывающий пять лет в постоянной депрессии, начинает радоваться проявлениям жизни, как ребенок. Вы называете это — преступлением?
— Простите, мадам. Это только мое мнение. Надеюсь, вы не будете препятствовать моему увольнению и меня не постигнет судьба того несчастного, который так и не смог выбраться отсюда?
Она посмотрела на него с возмущением, широко открыв глаза.
— Мы никому не препятствуем. Что касается того… несчастного… Он просто нс выдержал, морально и психически не выдержал той деятельности, которую осуществлял. Он не годился для этой работы. Наверное…
— Что с ним сейчас? — спросил Антуан, в упор глядя на нее.
— Почти вылечился. И скоро, видимо, сможет вернуться… в мир. У нас почти нс бывает неизлечимых больных, к вашему сведению. Что вы о нас только ни напридумывали. — добавила она с горечью. — Я так понимаю, что подобные разговоры ведутся в среде сотрудников?
— Не без этого, — не стал врать Антуан. — Все эти тайны… они способствуют… разговорам.