Он вдруг резко повернулся и схватил ее за запястья.
— Если бы это было возможно, я счел бы, что жизнь удалась вполне.
Она ощутила его прерывистое дыхание и почувствовала, как разливается тепло в районе солнечного сплетения. «Опять гипноз», — подумала она и высвободила руки. Он укоризненно на нее посмотрел, но ничего не сказал.
Они поднялись на открытую площадку замка, освещенную ярким полуденным солнцем. Здесь располагался огромный прозрачный бассейн. В это время в нем было многолюдно. Некоторые из гостей неподвижно покоились на низких плетеных лежаках, подставляя тела солнцу, но основная масса плескалась в голубой прохладе. Слышались крики и веселый смех.
— Не хотите окунуться? — спросил Дюбуа у Жаклин.
— Тогда пришлось бы возвращаться за купальником. Я как-то не подумала об этом.
— В этом нет нужды. У нас не обращают внимания на такие условности.
И вправду, приглядевшись, Жаклин заметила, что почти все отдыхающие, как на берегу, так и в бассейне, были обнаженными.
— Я так не очень люблю, — призналась она.
— Как хотите, — проговорил Жан. — Но вы рискуете изжариться на солнце. А я, пожалуй, искупаюсь.
Они подошли к бассейну, и он, легко скинув одежду, стремительно нырнул в воду. Она залюбовалась на уверенные движения его загорелого тела. Дюбуа был прекрасно сложен и для своих, как решила Жаклин, сорока лет находился в прекрасной спортивной форме. Доплыв до середины бассейна, он оглянулся и помахал девушке рукой, приглашая последовать за ним. Жаклин немного поколебалась, но не решилась. Он подождал и поплыл обратно.
Оглядываясь на обитателей замка, она не заметила никого, кто хотя бы отдаленно напоминал Барбару Деново. Конечно, здесь наверняка были не все. «Может быть, у кого-нибудь прямо спросить о Барбаре? — подумала Жаклин. — Да в конце концов, у того же Жана. Что тут страшного?» Но какое-то шестое чувство останавливало ее.
Дюбуа подтянулся на руках и вылез на край бассейна. Она не смогла скрыть восхищения в своих глазах — так он был хорош.
— Зря, — весело отфыркиваясь, произнес он, — вода великолепна. Вас останавливает ложный стыд.
Напротив, когда все раздеты, стыдно быть одетой,
— По вашей логике, когда все грабят, стыдно оставаться честной?
— Ну, сравнили, — рассмеялся Жан. — Здесь никто никого не грабит. Просто наслаждаются солнечным днем и прекрасным купанием. И своим прекрасным телом. Разве можно стыдиться собственного тела?
Жаклин пожала плечами. Ей очень хотелось искупаться. И она знала, что стыдиться своего тела ей не приходится. Сейчас ее останавливало, пожалуй, только упрямство и нежелание поддаваться уговорам этого человека. И так он слишком забрал власть над ней.