— И что мы там будем делать? — проворчал Понже. — Руду добывать?
Вилар хмыкнул.
— Гораздо круче. Готовить декорации для вечернего спектакля.
— Угу, — сказал Робер. — Понятно… — Естественно, ему не было понятно ничего. — А пожрать здесь дадут?
Вилар присвистнул.
— Завтрак для работников — в шесть часов. Ты, парень, его благополучно проспал.
— Могли бы и предупредить, — сказал Понже, но о завтраке нисколько не пожалел. Вот от пива бы он сейчас не отказался.
Они вышли из лифта и оказались в простор, ном помещении с каменными высокими сводами. где каждый звук отдавался гулким эхом. Здесь собралось около двадцати работников, командовал которыми высокий худощавый человек в очках со стремительными, чуть нервными движениями.
— Опаздываете, Вилар, — недовольно проговорил он. — А это новенький?
Хорошо.
Возьмите механизмы и установите их в коридорах на обозначенных местах. И чтобы никакой самодеятельности, как в прошлый раз! Я все проверю лично. Вы поняли, Вилар? Отвечаете за установку вы.
— Да, господин Мюше, — подобострастно произнес Вилар, а когда тот отошел, тихо выругался. — Какая разница, где устанавливать эти чучела?
— Что за чучела? — спросил Понже, чтобы хоть как-то обозначить свое присутствие, а вовсе не потому, что ему было так уж интересно.
— Видишь ли, — с энтузиазмом отозвался Вилар («Он как будто и не пил вчера наравне со всеми», — с завистью подумал Робер.), — сегодня запланирован спектакль ужасов.
С монстрами, чертями, завываниями и танцами скелетов. Хозяйка вбухала кучу денег на эти страшилки. Диснейленд, да и только. И все ради какой-то кучки богатых бездельников, которые якобы больны и вылечатся — потому, что натерпятся здесь страха.
Робер удивленно слушал его.
— И часто здесь такое устраивается?
— Да считай что через день. День страха, день разврата. Иногда и то и другое вместе. Как сегодня. К полудню прибудут артисты, увидишь много интересного.
— Забавно гут у вас, — протянул Робер. — А если кого инфаркт хватит? От всех этих ужастиков?
— Да вроде смертельных исходов не было. А вот в обморок падали. И заикаться начинали. Это было. Ну, так это на радость господину Дюбуа. Он таких нервных сразу в клинику определяет. Для своих опытов. Ну и… лечит их до посинения.
— А что за опыты?
— Черт его знает, — пожал плечами Вилар. — Какие-то психические эксперименты. Я в этом не разбираюсь.
Они подошли к тележке, нагруженной «механизмами». Робер считал, что давно вышел из подросткового возраста, чтобы пугаться всяких страшных игрушек, но, подойдя к тележке, чувствовал, как волосы зашевелились у него на голове.