Вообще-то Элль с трудом могла представить фармацевта таскающего на себе лестницу, — Элль с Джереми пришли к выводу, что букет положили на подоконник, забравшись по приставленной к стене лестнице, — аккуратист и педант Луи мало походил на пылкого влюбленного, способного на такие подвиги даже в порыве чувств. Но, как известно, в тихом омуте… Да и кто-либо другой Элль почему-то на ум не приходил. Может, кто-нибудь из обитателей ферм? Молодой Найль, например… Он был недоволен, когда получилось так, что она волей-неволей была вынуждена на весь вечер отдать предпочтение сыну Мари. Это было нетрудно заметить.
Элль огляделась по сторонам. Улица была пуста. Она на одной ноге спрыгала по ступенькам на тротуар и направилась на почту.
Почта была, как всегда, пустой и тихой — другой Элль ее и не видела. Она позвонила, нажав на кнопку электрического звонка. Сразу после того, как дребезжанье затихло, послышались уже хорошо знакомые шаркающие шаги.
— Здравствуйте, мадам Мэре, — поздоровалась Элль.
Жена заведующего почтовым отделением (он же и почтальон) — она же и телефонистка и телеграфистка, ответив на приветствие, поинтересовалась:
— Опять два-тринадцать…
Это были первые три цифры номера Аделаиды.
— Опять, — вздохнула Элль.
Мадам Мэре кивнула. Элль принялась ждать, надеясь, что Адель наконец-то окажется в собственной квартире.
— Алло, — сказала мадам Мэре. — Это номер два-тринадцать-семьдесят пять-одиннадцать? С вами будут говорить… — и показала Элль на телефонную кабину.
Элль торопливо вошла в кабинку, схватила трубку и услышала в ней сонный голос Аделаиды:
— Алло! Кто там в такую рань…
— Привет, Адель! — сказала Элль.
— Элль! — завопила Аделаида, мигом проснувшись.
— Не кричи, — попросила Элль. — Иначе я оглохну. Ты где пропадаешь? Я тебе каждый день звоню.
— Мы испытывали новое снаряжение, — гордо ответила Аделаида. — Слушай, как вы там?
— Замечательно. Передавай привет Луазо и скажи ему, что Мари — сама прелесть.
— Можешь сама ему об этом сказать — он у меня тут под боком обретается. Дать ему трубку?
Элль не успела ответить. В трубке раздался голос Луазо:
— Привет?
— Привет, Луазо? — сказала Элль. — Нам здесь нравится. У тебя замечательная тетушка.
— Это точно, — откликнулся он. — Извини, Адель отбирает у меня трубку. Привет Джереми?
— Ну, поговорили? — ревниво поинтересовался голос Аделаиды.
— Да. Беседа была весьма содержательной, — съязвила Элль.
— Ты мне звонишь, а не ему, — безапелляционно парировала подруга. — И я сама желаю с тобой поговорить.
— Ну говори.
— Не будь такой занудой. Ты же еще ничего не знаешь!