Перехватив его тревожный взгляд, Джон Лесли Уркварт щелкнул замками саквояжа, одним движением загнал его под кресло и бухнулся с размаху на плюшевое сиденье, успев по дороге сдернуть с головы котелок и небрежно бросить его на столик.
— Это мой друг и деловой партнёр, Герберт Кларк Гувер (*), — отрекомендовал он попутчика.
Тот, услышав свое имя, слегка наклонил голову, не отрывая глаз от воздушной фигуры англичанки.
— Он представляет наших американских товарищей, работает в Китае, посвящен во все детали нашей миссии в России и горячо её поддерживает, — продолжал Джон.
— Тогда первый вопрос, — взяла слово Беатрис, садясь на своё место и стараясь не обращать внимание на цепкий, раздевающий её взгляд американца, — зачем нам вообще нужен этот ничего не значащий кружок плехановских маргиналов, если у нас уже налажены хорошие партнерские отношения с социал-революционерами?
— Ну хотя бы затем, — вальяжно произнес Гувер, — чтобы не складывать все яйца в одну корзину.
— К тому же, — согласно кивнул Уркварт, — эсеры, как их не украшай и не героизируй, всё равно останутся бандой наемных убийц, опирающихся на самую темную и люмпенизированную часть населения. А Плеханов и Ульянов — это интеллектуалы, мыслители, которые легко смогут обосновать коктейль из самых необычных идей…
— Одну из которых мы как раз им и подкинули, — кивнул головой Джеймс..
— Честно говоря, я была уверена, что Волдемар не согласится, — покачала головой Беатрис. — Всё-таки пролетариат, который, по Марксу, вообще не имеет Родины, никак не монтируется с правом наций на самоопределение.
— Вот именно для этого и нужны такие теоретики, как Ульянов, — перебил ее Уркварт, — которые легко смогут совместить несовместимое и превратить теорию в эффективную революционную практику. … Россия — это слишком большой слон, чтобы съесть его за один присест. Но если заставить одну часть русского народа, например, малороссов поверить, что они колонизированы и угнетены другой его частью — великороссами, то возникнет разлом, по линии которого мы — англосаксы — ещё не одно столетие будем откалывать от России окраины и поедать этого слона небольшими кусочками, независимо от того, кто там будет у власти — царь, капиталисты или социалисты…
— Но Плеханов и Ульянов не просто социалисты. Они — марксисты, — опять покачала головой Беатрис, — они считают, что угнетатели — не расы и нации, а наднациональные классы феодалов и капиталистов…
— Это их проблема, — грубо оборвал англичанку американец, — как и что считать, но если захотят, чтобы их поддерживала демократическая прогрессивная общественность, они должны сначала говорить о праве наций на самоопределение и только потом — про завиральные идеи господина Маркса..