Император из стали (Васильев) - страница 76
Бологое окончательно растаяло в метельной мгле. Несмотря на все меры утепления, от оконного стекла, а может быть и не только от него, в лицо матери царя могильным холодом дышала январская стужа…. Императрица передернула плечами, опустила бархатную штору, запахнула шаль и неторопливо ступая по мягкому ковру, подошла к своему письменному столу…
Надо что-то написать в дневнике… Ох уж это «надо»… Кажется, она осталась в этой семье единственной, кто свято чтит традиции и этикет, считая их нарушение плохим предзнаменованием… Ни свёкр — Александр II, ни муж — Александр III, ни сын — Николай II такими условностями себя не обременяли…
Свадьбу Никки и Аликс сыграли, не переждав сорокадневного траура по отцу, в день рождения императрицы Марии Федоровны, накануне Рождественского поста. Событие не имело аналогов в императорской семье, но на это молодой государь не обратил внимания. Даже Александр II, стремившийся как можно скорее узаконить свои отношения с княжной Долгорукой, венчался лишь спустя 40 дней после кончины императрицы Марии Александровны. Конечно, второй брак царя-реформатора и свадьбу его внука сравнивать некорректно, но все-таки вопросы придворного этикета Николай II откровенно игнорировал.
А коронация!.. Мария Фёдоровна гнала от себя эти воспоминания, но они назойливо вновь и вновь вставали перед её глазами в мельчайших ужасающих подробностях: когда Никки протянул руку к короне и хотел взять ее, тяжелая бриллиантовая цепь ордена Святого Андрея Первозванного, символ могущества и непобедимости, оторвалась от горностаевой мантии и упала к его ногам. «Один из шести камергеров, поддерживающих царскую мантию, наклоняется к сверкающей на полу регалии и подает ее министру Двора. Тот прячет Андреевскую цепь… в карман…Кошмар!»
А потом Ходынка! Эта треклятая Ходынка и записка Алекса́ндры Ви́кторовны Богдано́вич, хозяйки одного из крупнейших светских салонов Санкт-Петербурга… «Когда царь ехал к германскому послу на «музыкальное собрание» и спектакль, народ ему кричал — не на обеды он должен ездить, а «поезжай на похороны». Возгласы «разыщи виновных» многократно раздавались из толпы при проезде царя. Народ, видимо, озлоблен».
Вот он — результат домашнего воспитания, да, пожалуй, угодливых лакев и горничных, окружавших с малых лет наследника. Решений, выработанных в результате широкого обмена мыслями, в спорах и прениях, для него не существует. Недавно он сказал одному из своих приближенных: «Зачем вы постоянно спорите? Я всегда во всем со всеми соглашаюсь, а потом делаю по-своему!» Это пренебрежение Высший свет чувствует и платит царю той же монетой. Мария Федоровна прекрасно помнила первый для Никки прием дипломатического корпуса в Зимнем. На фоне дворцового великолепия, расшитых золотом генеральских мундиров, дипломатов и придворных, многим современникам царь в пехотном полковничьем мундире с лентой ордена Святого Александра Невского казался маленьким и тщедушным. Острили даже по поводу этой награды, замечая, что ордена Святого Владимира, учрежденного за отличия на государственной службе, новый царь пока себе не пожаловал.