Не скажу, что на «господ» эта новость произвела ошеломляющее впечатление. Похоже, никто не осознал сказанного до конца.
Гораздо больше всех занимал вопрос, что делать с телом Карины? Теплоход сейчас ровно на середине пути, до ближайших патологоанатомов мы доберемся только послезавтра, до этого населенных пунктов по берегу не будет. Да и стоит ли оставлять тело в случайном морге, если потом его все равно надо будет как-то доставлять родителям для похорон?
Всеобщее недоуменное молчание нарушил третий штурман.
— Николай Петрович, — обратился он к старпому, — а что если ее в морозилку пока положить? Так хоть довезем в приличном виде. А то за две недели представляете, что с трупом станет!
— В какую морозилку? На камбузе, что ли? Там же продукты.
— Ну, не одна же у них морозилка. Пусть продукты перенесут, поплотнее утолкают. Одну морозильную камеру освободим, туда и поместим. А по-другому не довезем.
Послали матроса за шеф-поваром и заодно за Нечипоруком, раз его подчиненную нашли мертвой.
Шеф-повару идея с морозилкой совсем не понравилась.
— Вы с ума сошли — покойника в продуктовую камеру класть? Да я потом от санэпидемстанции не отмашусь. К тому же, если одну морозилку освобождать, придется мясо и рыбу вместе складывать, а это тоже запрещено. Вы что! Даже и не думайте!
На повара шикнули, посмотрели строгим начальственным взглядом и пообещали не ставить санэпидемстанцию в известность об этом маленьком происшествии. А когда теплоход вернется в город, пообещали отмыть и продезинфицировать морозилку как следует своими силами. Вернее, силами многочисленной команды.
Тело Карины упаковали в плотный полиэтиленовый мешок (я не к месту вспомнила, что в таких мешках наш бармен Леша выносит на корму мусор) и отнесли в морозильную камеру. Рыбу, которая лежала там до этого, перенесли в соседнюю, «мясную» морозилку под оханья и причитания шеф-повара, не верящего в помощь и заступничество старпома. Дверь морозилки Димыч опечатал — прилепил полоску бумаги с корабельной печатью и своей подписью.
По каютам разошлись часа в два ночи. Не знаю, кто как, а я уснуть так и не смогла.
Утром Нечипорук объявил о смерти Карины.
Правда, многие знали об этом еще до «официального сообщения». Откуда? Непонятно. Я, по крайней мере, никому ничего не рассказывала. По воздуху у нас, что ли, новости разносятся? Правда, поразмыслив, я догадалась, откуда могла взяться информация. Народу-то вчера на палубе было немало. И если старпом, к примеру, болтать вряд ли станет, то матросам, стоявшим на стреме и бегавшим по мелким Димычевым поручениям, никто не запретит поделиться новостями с той же дежурной стюардессой. Или с девочкой на ресепшн. А еще ночная прачка есть — прачечная у нас, как известно, рассадник слухов и сплетен.