А испугалась я здорово.
Ведь ясно, что Костя не только понял, что такое я увидела, но и очень жалеет, что это произошло. Он в курсе, что в морозилку заходили, но боится, что об этом узнает кто-то еще.
А может, он сам и заходил? Почему бы самому Косте не быть убийцей?
А что? Преступником вполне может быть кто-то из поваров. И руки у них не слабее официантских, и нашли Карину совсем рядом с черным ходом на кухню. Ведь убийце не только тело надо было быстренько спрятать, но и самому куда-то юркнуть незаметно. А дверь на кухню очень для этого подходит.
Определенно, Костя имеет отношение к этому убийству. Даже если не сам убил (а мне все-таки не хотелось, чтобы убил Костя, очень уж он приятный человек), то явно был в курсе происходящего.
А теперь и я немножко в курсе. И Костя это понял. Вдруг он решит убрать меня, как ненужную свидетельницу?
— Наташ, ты чего?
Я схватила в каждую руку по яблоку, желтое осталось у Кости, и стала пятиться по коридору. Костя посмотрел на меня удивленно и пошел следом, протягивая яблоко.
Резко развернувшись, я кинулась бежать, кляня про себя чертовы каблуки.
По лестнице я взлетела, сама не заметила как, и перевела дыхание, только захлопнув за собой дверь с нашей, безопасной, стороны.
Девчонки, оказавшиеся в этот момент в сервировочной, посмотрели на меня внимательно, но ничего не сказали.
Сунув удивленной Кате яблоки, я быстро пошла на первую станцию. Если бы было можно, то и побежала бы. Но что-то странное творится со мной на рабочем месте — не могу нарушать правила, хоть убей. Нельзя бегать по ресторану, значит нельзя. Вот и шла я, широко улыбаясь, к Димкиному столику.
Они все четверо повернули ко мне головы и уставились в ожидании: и Димыч, и Вадим, и Марта со своей самодеятельной переводчицей, учительницей немецкого. А я, добравшись до вожделенного столика, начисто забыла все нужные слова.
— Чего такое? — догадался спросить Димыч. — Случилось что-то?
— Случилось. Труп пропал.
Димыч с Вадимом разом поставили бокалы на стол и развернулись в мою сторону.
— Как пропал? Ты в своем уме? Кому он нужен-то?
— Кому-то, значит, понадобился. Может, преступник не хотел, чтобы вскрытие делали. Может, Карину не задушили, а отравили, например. И он не хочет, чтобы об этом догадались.
— Ерунда, — не согласился Вадим, — умерла она не от отравления, это точно.
— Ну, или не отравили, может, другое что. Но труп преступнику мешал чем-то. И он его украл. Тогда не успел избавиться, а сейчас пробрался в морозилку и готово.
— Ты с чего это взяла? — спросил Димыч шепотом. — Сама видела, что трупа нет на месте?