— Быть всегда впереди!
Потом его спросили о правах коммуниста.
— Права такие же, как обязанности, — быть всегда впереди! — сказал боец.
Иннокентий Баторов свято соблюдал обязанности коммуниста — был впереди и на стрельбах, и на учениях, и в трудных походах. За ним невольно тянулись товарищи, и Баторов вел их за собой, преодолевая препятствия и трудности в боевой учебе.
В прошлом году его избрали парторгом роты.
На учебных полях он с честью оправдывал оказанное доверие, но сумеет ли оправдать его в бою, да еще в таких непролазных горах? Командир роты сказал, что бригада прорвет Хайларский укрепрайон. Нелегкое это дело. Разведка сунулась в горный проем вдоль лощины и сразу напоролась на длинную пулеметную очередь. Пришлось отойти.
— Видно, не один денек придется нам здесь позагорать, — вздохнул Холодулькин, оглядывая высоту Оботу.
— Загорать не придется, — сказал командир роты и пояснил, почему танковая бригада не может стоять у этой горы, почему, не задерживаясь, должна идти вперед.
Когда ротный ушел, Баторов сказал друзьям:
— Ничего, братцы, добудем и мы победу. Добыли же ее на Западе. А там куда труднее было!
Он не докончил своей мысли: в небе появились бомбардировщики. Они шли на небольшой высоте. На Оботу обрушился мощный бомбовый удар. Сначала бомбы рвались у подножия, раскидывая по сторонам груды камней. Потом стали рваться на скатах и на вершине. Дымом и пылью заволокло высоту. После каждого разрыва Баторов приговаривал, обращаясь к невидимым отсюда, сидящим в дотах японцам:
— Вот это правильно! Вот это хорошо! Уходите подальше от Байкала.
Когда бомбежка закончилась, сзади ударили пушки. Снаряды со свистом пролетали над головами и падали на скаты Оботу, поднимая рыжие столбы пыли и дыма. Склон потемнел от взрывов, исчезли зеленые кусты, вырванные с корнями. Потом батареи перенесли огонь влево — ударили по высоте, что по другую сторону узкой лощины.
Гулкие разрывы бомб и хлесткие залпы орудий оглушили автоматчиков. Они даже не слышали, как заурчали танковые моторы. Увидев синие дымки, сочившиеся из выхлопных труб машин, Баторов вскочил, вскинул автомат и крикнул:
— За мной! Ура-а-а-а!
Танки ринулись в широкий проем между двумя высотами. Автоматчики бросились за ними, не отрываясь от спасительной брони. Бежали так минуты две или три. Молчала, безмолвствовала Оботу. Направляющая тридцатьчетверка, которую вел сержант Тур, прибавила скорость. И вдруг сильный взрыв. Автоматчики попадали в траву. Машина напоролась на минное поле.
— Сапера сюда! — послышался хриплый голос командира роты.