Баторов посмотрел на изрытый склон Оботу, и лицо его помрачнело. По склону ползли серые струйки порохового дыма, сверху курилась неосевшая пыль. Просто удивительно, как могла уцелеть огневая точка. Почему ее не накрыли ни бомбы, ни снаряды?
Минут через пять к танку подполз сапер и, чертыхаясь, доложил командиру роты:
— Работать невозможно — не дают поднять головы. — Боец облизнул сухие губы и мрачно добавил: — А идти вперед нельзя: там противотанковый ров.
С левой стороны ухнула пушка. Снаряд разорвался у самого танка. Потом разорвался еще один. Мелкие камешки взлетели вверх, застучали градом по броне. Танки попятились, зашли в густые тальниковые заросли. Автоматчики тоже поспешили в зеленое укрытие.
Японские пушки били с левой стороны, с горбатого отрога, что тянулся вдоль горного распадка. Танки попытались подавить их огонь, но из этого ничего не вышло. Пушки противника, дав несколько залпов, исчезли на некоторое время, потом снова появились и снова исчезли, будто провалились сквозь землю.
— Все ясно, — догадался командир роты. — На горбине отрога действуют кочующие орудия. На время стрельбы они выкатываются вперед, а потом уходят за горбину.
Командир батальона майор Халиков поставил перед взводом автоматчиков лейтенанта Барскова задачу напасть на японских артиллеристов с тыла и сбросить их с горного отрога. Но едва автоматчики вышли из кустарника, как на Оботу застучал пулемет. Пришлось вернуться. Огневая точка на высоте стала главным затором для танковой бригады. Она мешала разминировать проходы, прикрывала подходы к японским орудиям, задерживала танки. Не уничтожив ее, нельзя было двигаться вперед.
Высоту Оботу майор Халиков решил атаковать не со стороны лощины (здесь могут помешать японские кочующие пушки), а с тыла. Юго-западный склон положе, да и кусты там гуще, трава выше. Есть где залечь при неудаче. Для блокировки дотов в батальоне было создано семь штурмовых групп.
После короткого огневого налета автоматчики рванулись на Оботу. Примерно до середины ската их хорошо прикрывали густые кусты шиповника, но чем выше они поднимались, тем скуднее становилась растительность. Автоматчики миновали каменную расщелину, проскользнули через плешину. Еще минута — и были бы от дота на расстоянии гранатного броска. Но в это время наверху вновь ожил пулемет. Командир роты капитан Калмыков понимал, что задерживаться на полпути нельзя ни на минуту, нужен стремительный бросок вперед. Только он может принести успех. Но как же бросить роту в атаку, если японский пулемет не дает поднять головы?