Вот зараза, и ведь не отцепится от меня, сто пудов.
— Ладно, — отвечаю я, — через 40 минут, в ресторане «Жар-птица». Адрес найдешь в интернете, опоздаешь — уйду.
«Жар-птица», ресторанчик расположенный в десяти минутах ходьбы от нашей квартиры, я частенько бывал там.
— Я знаю это место! — донеслось из трубки, — буду там! И это… Кайа, какие цветы ты любишь?
Этот тип решил припереться ко мне с цветами? Нафиг надо!
— Я не люблю цветы, не приноси их мне, — говорю я.
В трубки на секунду замолчали.
— Хорошо, — наконец раздался ответ, — я скоро буду.
Примерно сорок пять минут спустя. В «Жар-птице».
За столиком сидит Виталик. Ждет Кайю.
И вот, в зал ресторана неспешно входит сама Кайа.
— Кайа! — раздается взволнованный голос, — я тут!
Поворачиваю голову на голос. И вижу этого самого Виталика. Весь такой, при параде, в костюмчике. На носу которого — марлевая фиговина, держащаяся на чем-то, вроде пластыря. Под обоими глазами — фингалы. Ну и видок у него! Нормально я «поработал головой»! Аж глаз радуется!
Сажусь за столик и недобро на него глядя, спрашиваю:
— Ну?
Он, некоторое время, меня разглядывает. Словно не может поверить, что перед ним, та самая Кайа, с Дня Рождения. Ну да, тогда я был в образе «плюшевой прЫнцесски». Весь такой в платьице, улыбчивый. И в парике.
А сейчас я был в образе «гоп-гёрл».
— Здравствуй Кайа, — начал он, — я хочу принести свои извинения, за то, что натворил в тот раз.
— Ты, только попытался натворить, — поправляю его, — если бы у тебя получилось задуманное…
Я не договорил и выразительно посмотрел на него.
Тот, стушевавшись, опустил взгляд в пол.
— Я… я… я… это самое, не знаю, что сделать, чтобы ты меня простила.
После этого достает из внутреннего кармана пиджака, пухленький конверт и аккуратно кладет его передо мной.
Беру конверт в руки. Достаю содержимое.
Увесистая пачка налички. Купюры по 500 рублей. Очень редко используемые в обращении.
Убрал пачку обратно в конверт. И бросил его на стол, перед Виталиком.
— Те есть ты считаешь, — сурово глядя на того, спрашиваю я негромко, чтобы другие посетители не услышали — что дочь моего отца, можно полапать везде, а потом просто дать ей денег, чтобы она заткнулась? Как шлюхе. Ты меня, похоже, считаешь продажной девкой, так? Даже обидно… немного.
Тип поменялся в лице и побелел. Быстро сказал:
— Нет, нет, нет! Ты все не так поняла! Я просто не знаю, как загладить перед тобой свою вину, честно! Это все, что пришло мне в голову. Большое тебе спасибо за то, что ты никому ничего не рассказала. Иначе, мне бы пришел конец. И репутации моей семьи, тоже. А для нас репутация — это все!