Графский шатёр был, примерно, три человеческих роста высоту, а снаружи его окружала высокая ограда из кольев. После недолгого препирательства с охраной, они вошли внутрь, двор был ярко освещён дюжиной светильников. Там, за крепким дубовым столом, важно восседал сам граф, одетый в полный латный доспех, надраенный так, что, глядя в него можно было бриться. На столе стоял шлем с пышным плюмажем из разноцветных перьев. В одной руке граф держал золотой кубок с вином, другой активно жестикулировал, что-то втолковывая двум, не менее роскошно одетым военачальникам.
Услышав шум, он медленно повернул голову, посмотрел на сына, немного поморгал, проверяя, не иллюзия ли это. Офицер разинул рот для доклада, но едва заметный жест руки графа заставил его замолчать. Тогда заговорил Себастьян:
— Отец, простите меня, я вас подвёл…
Больше он ничего сказать не успел, поскольку граф, с громким лязгом сорвавшись с места, оказался рядом и стиснул сына своими медвежьими лапами.
— Молчи, молчи, сынок. Ты жив, это главное, а обидчиков мы накажем, вместе. Мэлдоны никогда не прощали обид.
— Отец, — всё же продолжил сын, — мне помогли бежать, рыцарь Леонард, он перепил магических эликсиров, серьёзно отравился, ему нужна помощь.
Граф кинул на Лео беглый взгляд, оценил его состояние и громко приказал:
— Позовите мага.
Лео, каким-то краешком до сих пор не отключившегося сознания понял, что в этом лагере может быть только один маг, а это значит, что его друзья спаслись и уже благополучно вернулись ко двору графа.
— Не нужно меня звать, — раздался у входа знакомый голос, — Леонарду нужна моя помощь, так несите его ко мне.
Внимательно оглядев Лео, маг вынес вердикт:
— Перебрал, бывает, сейчас помогу.
Дальше Лео уже ничего не помнил, его куда-то волокли, потом положили на твёрдую лежанку, или стол, или просто дощатый пол, определить было трудно, рядом вертелся Асмус, отдавая приказы невидимым подручным.
— Выпей это, — голос мага прозвучал в голове громовым эхом, — станет легче.
Пить хотелось давно и сильно, губы от обезвоживания потрескались, а шершавый язык напоминал наждак. Величайшим усилием приподняв голову, он приник к большому глиняному сосуду. Питьё было сладким, чувствовался мёд, орехи, какие-то травы и совсем немного спирта. По пищеводу словно прокатилась ледяная волна, пожар, долго бушевавший внутри организма, начал гаснуть, сердце начало биться медленнее, а голова прояснялась. Допить всё не хватило сил, но маг сказал, что это и не нужно, противоядие и так подействует, теперь нужно только лежать и набираться сил, скоро они понадобятся.