Переговоры заняли пару часов, представители графского рода горели желанием избавиться от балласта и приобрести родственника, который богат, отличный воин и, что самое главное, в милости у короля. Решение было принято, и, почти сразу, объявлено о подготовке свадьбы.
Свадьба выдалась роскошная, хотя Лео, будучи в глубине души всё ещё бедным, старался экономить. Всё же, за длинным дубовым столом, который, ввиду тёплого времени года, поставили на улице, сидело более сотни гостей. Возле жениха, по правую руку от него сидели мало, кому известные, головорезы, которые именовали себя благородными рыцарями, но выглядели и вели себя чуть лучше разбойников. Особенно выделялся один. Белокурый гигант, одетый в дорогой костюм, поверх которого была надета парадная кираса с гравировкой. Этот человек хлебал вино с такой скоростью, что никто не мог за ним угнаться, а напившись, рассказывал скабрезные байки, громко хохотал и хлопал по спинам сидевших рядом родственников невесты. Те от такого обращения немного растерялись, подумывая, не оскорбление ли это, и не стоит ли вызвать наглеца на поединок. Впрочем, размеры хама были таковы, что поединок сочли плохой идеей и решили просто смириться.
Сам король почтил этот пир своим присутствием, пусть и мимоходом в поездке по своим владениям, но всё же рассчитал время и прибыл в разгар пиршества, чтобы поднять чашу вина за здоровье молодожёнов. Сальма, вся взволнованная и раскрасневшаяся, едва сумела отвесить неглубокий поклон, настолько её стеснял корсет на платье. Кстати, платье это выбирала Фрида, возможно, нарочно решившая поглумиться над невестой.
Гуляли до темноты, когда, наконец, прислуга начала разносить мертвецки пьяных гостей по комнатам. Оставалось последнее: вступить в супружеские права. Ради этого Лео старался пить через раз, а под конец и вовсе велел разбавлять вино водой. Помогло мало, разве что, под стол не упал.
Когда окончательно стемнело, Его Милость барон Леонард Каменный Череп, в изрядном подпитии, но вполне бодрый, покинул остатки пирующих друзей и родственников. Взяв за руку жену, он направился прямиком в свои покои, где была приготовлена кровать, разожжён камин и заблаговременно приготовлен кувшин с чистой родниковой водой. В дверях стояла Фрида, она была трезвой, хоть и слегка пахла вином. Криво улыбнувшись, она распахнула дверь и объявила:
— Входите, Ваша Милость.
— Можешь пройти с нами, Фрида, — сказал Лео, — мы пока повременим, я слишком много выпил.
— Как скажете, — с готовностью кивнула Фрида и прошла вместе с ними в спальню.