— Я уже могу говорить? — уточнили тот, пробегая по всем нам взглядом.
— Говори, — разрешил отец с угрожающими нотками в голосе. По виду, он едва сдерживался, чтобы не вцепится некроманту в глотку.
У меня же билась только одна мысль: «Это Эрик. Эрик убил мою маму».
— Вернемся к вашей жене, профессор Бирт. Или мистер Гамильтон, как лучше к вам обращаться?
— Это сейчас не важно. Ближе к теме, — поторопил его отец.
— Хорошо, — Эрик пожал плечами. — О вашей жене. Когда ты больше пятнадцати лет сидишь, замурованным в камне, без еды, воды и света, многие чувства притупляются, знаете те ли. И существует только одно желание: оказаться на воле. И оно сводит с ума, делает тебя безумным. Вы даже не представляете, что я испытал, когда впервые за столькие годы почуял совсем рядом энергию некромагии. Совсем слабую, спящую, но все же некромагию, которая могла меня спасти. Я тогда не думал, кому она принадлежит. Просто потянулся к ней жадно, попытался разбудить, призвать. И она откликнулась, почти не сопротивлялась… Пробудилась. Я понял: у меня появился шанс. Проник в сознание носителя и с помощью него совершил обряд распечатывания. Когда я увидел первый луч солнца, просто обезумел от счастья и долгожданной свободы. И только потом увидел того, кто помог мне освободиться.
Молодая женщина. Она лежала без чувств. Я лишь тогда понял, что она была целителем, а не некромантом, и что я, не зная того, пробудил некромагию. Которая была губительна для нее. Я попытался привести ее в сознание, но не вышло. Я сам был опустошен до дна, а те немногие силы, что мне удалось сохранить за годы заточения, потратил на призыв и свое освобождение. И все, что я мог сделать в тот момент, это отнести ее поближе к поселку, где она, вероятно, жила. Была слабая надежда, что она справится, но, как я теперь понимаю, это не сбылось… Я остался рядом, пока за ней не пришли… Это ведь были, вы? — Эрик взглянул на отца. — Но тогда вы выглядели несколько иначе. Ее имя Кэрри, я запомнил, как вы ее называли…
— Она умерла через четыре дня, — глухо отозвался отец.
— Сожалею, — уже который раз повторил Эрик.
— Но не только смерть Кэрри омрачила нашу жизнь, — продолжил отец. — Но и то, что вся моя семья попала под удар. Из-за спасения государственного преступника, мы сами стали таковыми. Я вынужден был оставить дочь почти сиротой и искать Зага Редклифа все эти годы, чтобы вернуть его под стражу и снять это пятно со своей семьи. И наконец я это сделаю…
— Государственный преступник? — Эрик приподнял одну бровь. — Да, Его Величество постарался создать мне подобную репутацию, хоть и официально «убил» во время какого-то эксперимента. Забавно…