— Я так рад, что вы вернулись, вашество! — искренне обрадовался мой секретарь, когда я закончил раздавать указания.
Я не стал ему пенять за фамильярное обращение, только покачал головой. Расценив мое молчание, как одобрение, Гансо как обычно принялся болтать:
— А куда вы вчера подевались? Никто так и не понял. Теперь столько пересудов ходит и домыслов, один нелепее другого! Поговаривали, что вас похитили. Но мне понравилось, как вы утерли нос этим айсам напоследок, — он использовал презрительное название айосанрийцев.
— Гансо!
— Простите, ваше всемогущество. Принцесса Айосанрийская глубоко оскорбилась вашим поступком и заперлась в выделенных покоях вместе со своим отцом.
— Стражу у покоев поставили?
— А как же! — расплылся в улыбке секретарь.
— Вот и ладненько. Вот и хорошо. Сообщи им, что невеста может забирать свои розовые халлы и отправляться на все четыре стороны в поисках нового жениха.
— А обряд? — растерялся Гансо.
— Он не был закончен, значит не имеет силы.
— Прекрасно! Вы же знаете, ваше всемогущество, я изначально был против этого союза. Только… Как же теперь наши отношения с Айосанрией? Война?
— На войну с Фриденвелтом они не отважатся, — бросил я, усмехнувшись. — Но отношения обострятся.
— Для них же хуже, — серьезно кивнул Гансо и сообщил: — Я осмелился направить разведчиков… — он многозначительно приподнял бровь.
— Молодец, — похвалил я слугу.
Внезапно ощутил, как сильно устал. Непростой вечер мне выдался. Зарядка целого ожерелья, борьба с призывательницей, переход. Чувствую истощение, надо бы хорошенько выспаться.
— Гансо, распорядись, чтобы меня не беспокоили. Не будить, пока сам не проснусь, если только нам войну не объявят или не случится что-то равное по важности. Донесения, наших агентов оставь на столе в кабинете.
— Будет сделано! — щелкнул каблуками мой секретарь удалился, предварительно задернув портьеры.
С облегчением упал на кровать и раскинул руки, глядя в блаженную темноту. Ароматная магия Раадрима коварна. Там я чувствовал себя всемогущим, а вернувшись, ощутил упадок сил. Словно там дышал полной грудью, а сейчас очутился среди ядовитого болотного марева. Похоже, нужно время, чтобы заново привыкнуть к родной магии. И лучше всего восстанавливаться во сне.
Закрыв глаза, неожиданно вернулся мыслями к молоденькой призывательнице, оставленной спящей на диване в старом особняке. Она словно задела во мне струну, о существовании которой я и не подозревал. Разбередила забытые ощущения, разворошила потухший костер, и подбросила в него сухих сучьев.
Но нельзя забывать, что она сделала. Покусилась на мою свободу, не важно по незнанию или намеренно. Решив, что займусь последствиями ритуала завтра, когда восстановлюсь, я все же уснул. Разбудили меня шорох ткани, тихое дыхание и едва заметный запах духов.