– Ваше Императорское высочество, – зычным голосом произнес этот человек, – это и в самом деле правда, что ваша императрица собиралась поддержать восстановление границ Болгарии, соответствующих Сан-Стефанскому договору?
– Да, – ответил Михаил, – это правда.
– А правда ли, что Россия предложила себя в гаранты полной болгарской независимости? – прозвучал следующий вопрос.
– Да, и это тоже правда, – ответил Михаил.
Борис Сафаров задал третий вопрос:
– А правда ли то, что наш князь Фердинанд отверг эти предложения и тем самым подтвердил ваши подозрения в его неблагонадежности по отношению к Болгарии и России?
– К сожалению, и это правда, – подтвердил Михаил. – Личная власть для князя оказалась дороже укрепления его страны. У нас были основания подозревать, что сущность австрийского офицера в нем однажды возьмет верх над болгарским князем, и это будет стоить Болгарии огромного количества жертв и потерь значительных территорий. Отказавшись от предложений моей императрицы без малейших раздумий и в оскорбительной форме, князь Фердинанд только подтвердил наши подозрения на его счет.
После этих слов на площади снова начались крики, при этом одни скандировали: «Михаил!», а другие хором выкрикивали слово «абдикция». И тут князь Фердинанд, поняв, что его сейчас будут свергать, совершил очередную глупость – послал Данаила Николаева с ротой солдат 6-го пехотного полка «имени князя Фердинанда» арестовать бузотеров на площади и самого посланца русской императрицы, в очередной раз ловко плеснувшего масла в огонь народного недовольства. Но тут, пожалуй, мало было бы не только роты, но и всего «придворного» княжеского полка, солдаты и офицеры которого были согласны с недовольством протестующих, а потому, даже выполняя приказ, вели себя крайне индифферентно. Сначала солдатская колонна увязла в толпе, окруженная людьми со всех сторон, а потом, при полном непротивлении своих подчиненных, верный клеврет Фердинанда оказался стащен с лошади и изрядно отбуцкан. И в этот момент к площади с трех сторон подошли батальоны 1-го Софийского полка, командир которого тоже состоял в антифердинандовском заговоре. Солдаты оттеснили толпу от княжеского дворца, сноровисто оцепив его по периметру. С этой минуты князь считался как бы под домашним арестом по подозрению в государственной измене.
Дальнейшие события происходили в стенах Народного Собрания, прямо сейчас, пока народ не остыл. Вожди ВМОРО, парламентская оппозиция и примкнувшие к ним военные вынудили председателя Народного Собрания Добри Петкова объявить князя Фердинанда низложенным по подозрению в государственной измене. Потом группа офицеров доставила в Народное Собрание и самого обвиняемого, зачитав ему обвинительное заключение и акт о детронизации с тем расчетом, что власть перейдет к его несовершеннолетнему сыну Борису, над которым заговорщики учредят регентскую опеку; самого же Фердинанда предполагалось выслать вон из Болгарии вместе со всеми остальными детьми. О том, чтобы провозгласить Михаила Романова следующим князем Болгарии, речи пока не шло. Но абдиктируемый болгарский князь раскричался, что не оставит родное чадо на поругание болгарским заговорщикам и что если его вышлют из страны, то пусть высылают и детей, всех без исключения.