македоно-одринской революционной организации. В данный момент при них не было винтовок, патронташей, сабель, кинжалов и ручных бомб-македонок, но эти люди все равно были смертельно опасны: во-первых – через осознание правоты дела окончательного освобождения болгарского народа от турецкого ига и во-вторых – из-за наличия у каждого из них скрытых под пиджаками ножей, кинжалов, а также пары автоматических пистолетов, из которых они могли вести огонь с двух рук (так называемая «стрельба по-македонски»).
Ни Великий князь Михаил, ни полковник Рагуленко, ни тем более князь Фердинанд и его верный клеврет генерал Данаил Николаев, даже не подозревали о том, что в данный момент перед ними разыгрывается операция Загранразведки СИБ по экстренной абдикции болгарского князя Фердинанда. Собственно, информационная диверсия, проделанная Михаилом, послужила для этой операции только спусковым крючком. На самом деле операция по инверсии Болгарии начала разрабатываться еще осенью тысяча девятьсот четвертого года. В болгарское общество проводилась инфильтрация, налаживались связи с болгарскими военными и македонско-одринскими повстанцами, которым по нелегальным каналам осуществлялись поставки оружия. Более того – по линии связи с полулегальной>[33] в России РСДРП(б) разведчики СИБ наводили мосты и с болгарскими эсдеками-тесняками>[34]. К тому же при проработке этой операции ее организаторы обогатили местную политическую практику некоторыми политтехногическими приемами из двадцать первого века, а также учли все ошибки переворота тысяча восемьсот восемьдесят шестого года, когда группа патриотически (то есть пророссийски) настроенных болгарских офицеров детронизировала князя Александра Баттенберга.
Дирижеры этого процесса находились не на виду, об их существовании никто не подозревал, и только когда люди на площади сначала тихо, потом все громче и громче, начали скандировать: «Михаил, Михаил, Михаил!», а на улице, ведущей в сторону железнодорожного вокзала, послышался топот множества ног (это шли оставившие работу рабочие и техники железнодорожных мастерских и депо), полковник Рагуленко встрепенулся и сказал Великому князю: «Мужайтесь Миша – кажется, это действительно чей-то хитрый план, так что сейчас что-то будет»…
Потом скандирование, постепенно нарастая, перешло в какой-то громовой рев, пока Великий князь не распахнул окно в своем номере на втором этаже и не появился перед публикой. И практически сразу наступила тишина. Потом народ под самым окном немного расступился и на образовавшийся пятачок вышел чернобородый мужчина, одетый с претензией на интеллигентность. Это был один из вождей македонских повстанцев по имени Борис Сафаров, человек и в самом деле интеллигентный, имеющий полное гимназическое образование и закончивший военное училище в Софии.