— А что говорит твое подсознание?
— Ты знаешь, Игорь, я ведь совсем про него забыла… Ношусь по городу, ищу, как ты правильно сказал, тени, а сесть за пианино и поиграть ума не хватило… Хотя, видела я одного человека, как мне кажется, тоже связанного с этими событиями, но у меня времени нет, чтобы объять необъятное…
— Интересно, и кого же ты видела?
— Артиста Варфоломеева в его гримерной. Но об этом потом… Послушай, мы же совсем упустили из виду то письмо, помнишь, которое я нашла в спальне Савельевых… Ты еще сказал тогда, что иначе будешь разговаривать с Адой… ну и как, поговорил?
— Нет, не поговорил… Она была в таком состоянии… Но еще не поздно… Теперь-то, когда мы точно знаем, что Ольги нет в живых, можно и поподробнее расспросить ее сестру… не может быть, чтобы она ничего не знала о ее любовнике. В конце концов, должен был ее кто-то покрывать, обеспечивать алиби… Так что, как ты говоришь, флаг тебе в руки. Действуй.
— Интересно знать, чем вообще занимается прокуратура… А что, если именно ее любовник и виновен во всей этой истории… Ты знаешь, фантазии мне не занимать… Посуди сам, а вдруг он является членом банды Караваевых? Ты напрочь исключаешь такое?
— Ну, это уж ты чересчур… Чтобы Ольга, жена Савельева, и якшалась с бандитами? Это абсурд.
— Ты не знаешь жизни, Логинов. Женщины, особенно такие, я имею в виду благополучные, холеные и при мужьях, как раз и падки на что-то неординарное… Больше того, все они по большей своей части извращенки… Психологически, это объясняется просто: они ПРЕСЫЩЕНЫ ЖИЗНЬЮ.
— А ты?
— А я уже перемахнула через это…
— Через пресыщенность?
— Вот именно. Только я удовлетворялась несколько другим образом, нежели в постелях бандитов, горбунов, нищих и гениев…
Логинов понял, что затронул тему, разговор на которую может вывести его из блаженного состояния равновесия и гармонии, в котором он находился, поэтому он счел за благо замолчать. «Она ждет, чтобы я спросил ее, каким же образом она удовлетворялась… Она провоцирует меня на очередное унижение или разрыв…» Но все же он спросил:
— И каким же образом?
— Некрофилия, слыхал? Ты же заметил, наверное, что мы с Романовым перешли на «ты»… Как думаешь, почему? Да потому что он меня уважать стал, когда понял, как уважительно я отношусь к трупам.
У Логинова от сердца отлегло.
— Заниматься любовью с трупами — что может быть извращеннее и оригинальнее! — хохотала Наталия, откинувшись на спинку стула. Серьезный вид прокурора рождал в ней все новые и новые взрывы смеха. Но потом, вспомнив, где она, собственно, находится и что своим разнузданным хохотом она может навредить репутации Логинова, замолкла, хотя и продолжала сотрясаться от внутреннего хохота.