– Твое личное дитя ломки? – я ухмыльнулся. Мне льстило ее признание, что она не могла передо мной устоять.
* * *
Внезапно перед моими глазами возникло видение, как Джорджия щекотала Эли, а он задыхался от смеха и пытался отползти от нее. Ему удалось высвободиться, и он сразу же перешел в атаку, впиваясь своими маленькими пальчиками в ее округленный зад, пока она убегала от него. Джорджия громко взвизгнула и отмахнулась от его цепких рук.
– Прекрати, маленький проказник! Мне щекотно!
Эли обхватил ее за талию и впился зубами в левую ягодицу, находившуюся прямо на уровне его глаз. Джорджия закричала, заливаясь смехом, а затем, плюхнувшись на кровать, подхватила сына под мышки и заключила в своих объятиях. Его лицо раскраснелось от хохота, кудряшки наэлектризовались и торчали во все стороны. Они смеялись и щекотали друг друга, и каждый стремился одержать победу над другим. В какой-то момент Джорджия по-серьезнела и сказала очень строгим тоном:
– Ты не можешь кусать меня за попу, Эли, это неприлично.
Но затем они оба согнулись пополам от приступа хохота.
* * *
– Моисей? Ты снова это делаешь, – мягко произнесла Джорджия.
Я сосредоточил на ней взгляд, на моем лице до сих пор играла улыбка от воспоминания Эли.
– Ты задремал. Витал в облаках.
– Я думал о твоей заднице, – искренне ответил я и подошел к ней, игнорируя своего ангела-хранителя, семенящего следом.
Джорджия громко рассмеялась, и, обхватив ее рукой за талию, я начал яростно ее щекотать.
Эли подавал мне наилучшие идеи.
Мы упали на тюк сена у стены, отделяющей амбар от манежа, и Джорджия с визгом принялась щекотать меня в ответ. Но я не сильно боялся щекотки, и в скором времени она запыхалась и взмолилась о пощаде, выкрикивая мое имя. Это был лучший звук во всем мире, и он определенно не вызывал у меня смех.
– Пожалуйста, остановись! – крикнула она, вцепившись в мои руки.
В наших волосах застряла солома, щеки раскраснелись, одежда помялась, и в принципе мы выглядели так, будто занимались чем-то бóльшим, чем просто щекотали друг друга. И в этот момент в амбар зашел ее отец.
Вот дерьмо.
Увидев выражение его лица и узнав в нем ярость, я сразу же убрал руки и отошел. Меня ждали большие неприятности. Даже Эли сбежал в страхе, исчезая за секунду, и теплая связь между нами внезапно остыла. Джорджия стояла спиной к отцу, и когда я опустил руки, она немного покачнулась, хватаясь за меня. Я ласково отодвинул ее и позволил ее отцу подойти ко мне без каких-либо возражений или предостережений.
Я даже не поднял руки, хотя мог с легкостью уклониться от его неуклюжего удара, пришедшегося по моей челюсти. Но не стал этого делать. Потому что заслужил.